Гендерные стереотипы и семья

Гендерные стереотипы и семья

Реферат

На тему: Гендерные стереотипы и семья

Выполнила: . 5 к. В.О.

Проверила:

Санкт-Петербург

2002

Содержание

Содержание 2

Введение 3

Гендерные стереотипы 4

Традиционная семья и роль домашнего труда в ней. 10

Изменение ложных представлений о гендере 19

Заключение 22

Библиография 23

Введение

Моя работа посвящена гендерным стереотипам в семье. Я постаралась

описать достаточно подробно, что же такое гендерные стереотипы. Как они

появляются в нашей жизни, взаимодействуют с другими социальными

установками. Я постаралась понять, почему мы подчиняемся гендерным

стереотипам, прекрасно осознавая, что это всего лишь стереотип.

Далее я рассмотрела традиционную российскую семью в историческом

ракурсе. Но особое внимание я уделила домашнему труду в современной семье.

Какое место он занимает в семье, и почему так много говорят о неравенстве в

распределении обязанностей домашнего труда между супругами.

Последнюю главу я посвятила тому как можно изменить ложные

представления о гендере.

Мы окружены культурной средой, которая провозглашает, что мужчины и

женщины не похожи друг на друга и должны исполнять различные социальные

роли. Мы привыкли к мысли, что мужчины и женщины – это две

противоположности, и довольствуемся ею. Подобные идеи настолько

распространены в нашем обществе, что они считаются истиной в последней

инстанции и препятствуют каким бы то ни было изменениям. Я предлагаю

немного приоткрыть занавес и посмотреть действительно ли мужчины и женщины

так отличны друг от друга? И, что им мешает понять друг друга? Как это

можно изменить?

Гендерные стереотипы

Социальные нормы – это основные правила, которые определяют поведение

человека в обществе. По мнению социальных психологов, объяснение многих

гендерных различий следует искать не в гормонах и хромосомах, а в

социальных нормах, приписывающих нам различные типы поведения, аттитюды и

интересы в соответствии с биологическим полом. Наборы норм, содержащие

обобщенную информацию о качествах, свойственных каждому из полов,

называются половыми или гендерными ролями. Часть этих социальных норм

внедряется в сознание через телевидение и популярную литературу, ряд

других мы получаем непосредственно, например испытывая неодобрение со

стороны общества, когда отклоняемся от ожидаемого гендерно-ролевого

поведения.

Гендернные стереотипы часто действуют как социальные нормы.

Нормативное и информационное давление вынуждает нас подчиняться гендерным

нормам. Действие нормативного давления заключается в том, что мы стараемся

соответствовать гендерным ролям, чтобы получить социальное одобрение и

избежать социального неодобрения. Об информационном давлении можно

говорить, когда мы начинаем считать гендерные нормы правильными, потому что

находимся под влиянием социальной информации. Мы живем в культуре, где

мужчины обычно занимаются одними вещами, а женщины – другими, где гендерные

отличия считаются природными; поэтому мы принимаем гендерные роли и следуем

им.

Подчинение гендерным нормам может наблюдаться в поведении, но не в

системе верований (уступчивость), либо и в поведении, и в системе верований

(одобрение, интернализация), либо может определятся желанием быть похожим

на сверстника или ролевую модель (идентификацию). Люди в различной степени

подчиняются традиционным гендерным ролям, причем некоторые чрезвычайно поло-

типизированными у тех, кто имел опыт критического переживания гендерной

социализации, когда любое отклонение от половой роли неизбежно влекло за

собой жестокие социальные последствия.

Уже в 3 года дети с уверенностью относят себя к мужскому или женскому

полу. В это время дети начинают замечать, что мужчины и женщины ведут себя

по-разному, занимаются разной деятельностью и интересуются разными вещами.

Часть взрослые непреднамеренно стимулируют гендерную индетификацию,

регулярно упоминая пол ребенка. К 7 годам дети достигают гендерной

константности- понимая, что гендер постоянен и изменить его невозможно. У

ребенка появляется повышенное внимание к ролевым моделям, обладающим тем же

полом, что и он сам, обусловленное желанием быть самым лучшим мальчиком или

девочкой. Таким дефференциальным подражанием объясняется, почему женщинам,

как правило, нравится ходить по магазинам и заниматься подготовкой к

праздникам, а мужчины этого избегают.

Стереотипные гендерные атрибуты считаются «истинными» не только

потому, что их воспринимают как внутренние диспозиции, но так же потому,

что общество пришло к единодушному мнению об истинности этих стереотипов.

Поведение, в котором присутствуют все черты, в том числе и гендерные

стереотипы, всегда производится с помощью умозаключений. Когда факты

неоднозначны, «истина» определяется путем социального консенсуса. Таким

образом, консенсус одновременно определяет и подтверждает мнения

индивидуумов.

Гендерные стереотипы приняты всеми членами общества, потому что,

несмотря на то, что на уровне сознания мы от них отказываемся, мы по

прежнему поступаем в соответствии с ними и видим, как другие люди делают

тоже самое в повседневной жизни, в которой мужчинам и женщинам отводятся

неравные роли и статус. Точно также гендерные стереотипы тиражируются в

средствах массовой информации, и ложные представления все же проникают в

наши суждения и мнения, хотя мы этого не осознаем. В результате считается,

что мужчины и женщины обладают стереотипными чертами. Даже когда

объективные факты идут в разрез с общепринятым мнением, мы по-прежнему

считаем его правильным.

Поскольку консенсус определяет «истину», то он также трансформирует

гендерные стереотипы, превращая их из гипотетических фактов в ценности.

Поскольку не существует объективного критерия, который позволил бы

определить, что такое на самом деле «истинная фемининная личность», то если

все согласятся с тем, что женщины эмоциональны, несамостоятельны и

заботливы, эмоциональность, несамостоятельность и заботливость станут

признаками «истинной фемининности». В результате эти черты становятся

нормативными и ценимыми качествами женщин, поскольку их демонстрация

одновременно определяет и подтверждает «истинную фемининность». Консенсус

приобретает ценность, потому что он служит критерием истинны и валидности.

Точно также общее для всех наблюдение, согласно которому должности

начальников всегда занимали мужчины, способствует созданию нормы,

предписывающей, что начальниками должны быть мужчины. «Наличное» становится

«должным», описания превращаются в предписания.

Поскольку стереотипы становятся если не явными, то косвенными

ценностями, мужчины и женщины стараются культивировать в себе стереотипные

черты. Эти давления, подталкивающие к желательному поведению, подкрепляются

еще и давлением неравного статуса мужчин и женщин и давлением ожиданий

наблюдателей. В действительности люди стараются поддерживать такой образ

«Я», чтобы он был социально желательным и в тоже время соответствовал их

мнениям о самих себе. Несмотря на то, что указанные мотивы могут вступать в

конфликт, они совместно способствуют гендерно-стереотипному поведению,

таким образом, создавая еще одно доказательство «истинности» стереотипов и

еще одно самоисполняющееся пророчество. Поскольку стереотипы являются

ценностями, то как мужчины, так и женщины ведут себя на людях более

стереотипно, чем без свидетелей. Проблема, создаваемая стереотипами и

самоисполняющимися пророчествами, состоит в том, что они заставляют нас

верить в стереотипные мнения даже тогда, когда стереотипные черты на самом

деле не существуют. Перцепции и действия людей обусловлены их

осведомленностью о социальных ожиданиях и практиках, которые в тоже время

определяются их поведением.

С социально-психологической точки зрения гендерные представления и

поведение можно понимать как всеобъемлющее самоисполняющееся пророчество,

состоящее из набора связанных между собой и взаимно подкрепляющих друг

друга частных самоисполняющихся пророчеств. Гендерные стереотипы действуют

как неосознаваемые ожидания или пророчества. В качестве их исполнения или

подтверждения выступают результаты процессов восприятия, поведение или их

последствия. В самом широком смысле гендерные стереотипы, действующие как

неявные ожидания, искажают восприятие и приводят к предвзятому отношению к

мужчинам и женщинам, а результаты необъективного восприятия и отношения –

половые различия в поведении и достижениях – затем якобы подтверждают

изначальную правильность стереотипов.

Невзирая на то что, на осознаваемом уровне мы верим в равенство полов,

традиционные стереотипы в закодированной форме сохраняются в информационных

структурах или схемах, которые не осознаются нами и автоматически управляют

восприятием, интерпретациями, суждениями, воспоминаниями и отношением к

мужчинам и женщинам. Согласно стереотипам мужчины описываются компетентные

и обладающие качествами, необходимыми для того, чтобы стоять у власти, а

женщины – как чувствительные и отзывчивые; считается также, что

представителям каждого пола недостает качеств, типичных для представителей

противоположного пола. Мы склонны замечать и запоминать ту информацию и

делать такие выводы, которые согласуются с нашими схемами; мы считаем такую

информацию более актуальной, ценной и заслуживающей большего доверия; кроме

того, мы считаем, что она отражает диспозиции. Мы часто не умеем отличить

суждения от реальных фактов. Результатом такой предвзятости и в пользу

информации, соответствующей нашим схемам, являются самоисполняющиеся

пророчества.

Во-первых, мы «видим», будто мужчины и женщины обладают стереотипными

чертами, независимо от реального положения вещей, и, таким образом,

ошибочно мысленно «подтверждаем» стереотипные пророчества. Во-вторых, мы

относимся к мужчинам и женщинам так, будто бы им свойственны стереотипные

черты. Поскольку действователи склонны вести себя так, чтобы

соответствовать ожиданиям наблюдателей, то их поведение на самом деле

служит подтверждением пророчеств, и в стереотипах появляется крупица

истинны. В-третьих, стереотипы заставляют нас предпочитать мужчин в

качестве руководителей и ожидать, что женщины будут иметь подчиненный

статус. В результате поведение, необходимое для исполнения руководящей

роли, кажется типично маскулинным, а поведение, необходимое в подчиненном

положении, - фемининным. Традиционные гендерные стереотипы фактически

являются характеристиками статуса. Поскольку мужчины и женщины до сих пор

имеют неравный статус, все мы в наших социальных взаимодействиях поступаем

в соответствии со стереотипами и каждый день видим, как другие тоже следуют

им. Такое поведение и такие наблюдения являются главным подтверждением

стереотипных пророчеств. Стереотипы отражают различия в статусе и в тоже

время способствуют их сохранению.

Кроме того, когнитивной системе человека присущи три недостатка, из-за

которых результаты наблюдений за поведением превращаются в неявные

стереотипные представления. Совершая фундаментальную ошибку атрибуции, мы

считаем, что мужчинам свойственно поведение, типичное для ролей высокого

статуса, а подчиненное поведение свойственно женщинам. Дифференцированные

ожидания, представления, роли и являющиеся их следствием поведение

принимаются всем обществом, которое определяет их как правильное, и в

дальнейшем придает им ценность. Вследствие этого, во-первых, мужчины и

женщины стараются демонстрировать «желательные» качества. Во-вторых, люди,

не соответствующие стереотипам, не нравятся окружающим, что порождает

дилемму, с которой сталкиваются женщины профессионалы и женщины, занимающие

руководящие должности. И то и другое способствует тому, что в стереотипах

появляется еще одна крупица истины и самоисполняющиеся пророчества получают

подтверждение. Наконец, за счет эффекта знакомости людям больше нравятся

стереотипное мнение и поведение, а дискриминационные практики кажутся более

обоснованными. Благодаря фактическому и воображаемому подтверждению

стереотипов они сохраняют активность в качестве схем, входящих в копилку

наших знаний о мире, и, таким образом, самоисполняющиеся пророчества

продолжают свое существование.

Согласно теории социальных ролей (А. Игли) многие гендерные различия

являются продуктами разных социальных ролей, которые поддерживают или

подавляют в мужчинах и женщинах определенные варианты поведения. Ульям и

Бест предположили, что стереотипы о гендерах развились как механизм для

поддержания полоролевой дифференциации. По их мнению, женщина пришла к роли

домохозяйки потому, что уход за младенцем накладывал ограничения на ее

мобильность, а ведение домашнего хозяйства прекрасно удовлетворяло

требованию оставаться дома. Обнаружив, что такое распределение ролей очень

удобно, общество пытается убедить себя в том, что эти роли подходят их

носителям. Для этого оно порождает верования о неких качествах мужчин и

женщин, которые служат для обоснования того, что их роли подходят им как

нельзя лучше. Устоявшись, эти верования начинают служить нормами поведения

для взрослых и моделями для социализации детей.

Традиционная семья и роль домашнего труда в ней.

Корни российских семейных традиций лежат в крестьянской семье, т.к. к

концу 19 века крестьяне составляли 85 % населения. В основе традиционного

русского крестьянского общества лежал особый институт – сельская община или

мир. Община управлялась собранием глав семейств, ему были подвластны не

только экономические и аграрные вопросы, внутрисемейные дела, вплоть до

рекомендации невест. Неженатый мужчина до старости носил прозвище «малый»

или «бобыль», а незамужняя женщина в старости звалась «девкой». Передел

земли совершался в зависимости от подушного состава семьи, но

пропорционально числу женатых мужчин, холостяки и женщины в расчет не

принимались. Только брак обеспечивал доступ к землепользованию, именно

поэтому дореволюционная Россия была на первом месте в Европе по уровню

брачности, в 1897 году только 4 % женщин и 3 % мужчин в возрасте от 40 до

50 лет были незамужними и холостяками. Не вступали в брак увечные,

дефективные или те, кто уходил в монастырь.

Глава семьи осуществлял единоначалие. Эта власть передавалась от отца

к старшему женатому сыну или брату, т. е. Наследование властных полномочий

и в крестьянской, и в царской семье шло по одной и той же схеме. Цареубийцы

воспринимались не только как государственные преступники, но и вызывали

ужас и ненависть как люди, покусившиеся на вековые семейные устои, как

отцеубийцы. Поэтому тоталитаризм и его разновидность – казарменный

социализм с их непременным вмешательством в личную жизнь, строгой

иерархической подчиненностью, коллективными хозяйствами и коммунальным

жилищем имел благодатную почву и сравнительно легко (относительно западных

стран) привился в России. крестьянская семья имела мало общего по своей

культуре и быту с семьей аристократической, ориентированной на запад.

Водораздел проходил через психологический склад личностей: крестьянина

отличала привязанность к общине, семье, свей группе, к землякам,

западноевропейской ментальности русских аристократов и интеллигенции были

свойственны индивидуализм и индивидуалистический стиль мышления. В сущности

они всегда оставались лишь соотечественниками, людьми, живущими в одной

стране, но воспитывающимися в разных культурах, разных традициях, даже

общность религии не объединяла эти две социальные группы. Между тем, роль

церкви для семьи и культуры была в России огромна, все семейные события –

рождение, брак, смерть освещались церковью и совершались по ее догмам.

Семья в современных условиях рассматривается в трех ипостасях. На

уровне общества она выступает как социальный институт, с присущими ему

местом и ролью, и выполняет ряд специфических функций, в первую очередь

таких, как воспитание детей. Семья – это малая социальная группа, которой

свойственны сплоченность, единство членов семьи, внутрисемейные отношения,

традиции и др. И, наконец, в-третьих, семья – это сфера жизнедеятельности и

удовлетворения определенных потребностей человека. Брак – это исторически

изменяющаяся социальная форма отношений между мужчиной и женщиной,

посредством которой общество упорядочивает и санкционирует отношения между

мужчиной и женщиной.

Семья – это социальная общность, основанная на браке и родстве, члены

которой заинтересованы в совместном проживании. Это исторически конкретная

система взаимоотношений супругов, основанная на рождении и воспитании

детей, общности быта, бюджета.

Задачи семьи – воспроизводство населения, накопление и передача опыта

трудовой деятельности родителей детям, определенные формы и способы

удовлетворения первичных (естественных) и вторичных (социальных)

потребностей, воспитание определенных нравственных норм поведения,

формирование конкретных психологических отношений.

Страницы: 1, 2