МЕНЮ


Фестивали и конкурсы
Семинары
Издания
О МОДНТ
Приглашения
Поздравляем

НАУЧНЫЕ РАБОТЫ


  • Инновационный менеджмент
  • Инвестиции
  • ИГП
  • Земельное право
  • Журналистика
  • Жилищное право
  • Радиоэлектроника
  • Психология
  • Программирование и комп-ры
  • Предпринимательство
  • Право
  • Политология
  • Полиграфия
  • Педагогика
  • Оккультизм и уфология
  • Начертательная геометрия
  • Бухучет управленчучет
  • Биология
  • Бизнес-план
  • Безопасность жизнедеятельности
  • Банковское дело
  • АХД экпред финансы предприятий
  • Аудит
  • Ветеринария
  • Валютные отношения
  • Бухгалтерский учет и аудит
  • Ботаника и сельское хозяйство
  • Биржевое дело
  • Банковское дело
  • Астрономия
  • Архитектура
  • Арбитражный процесс
  • Безопасность жизнедеятельности
  • Административное право
  • Авиация и космонавтика
  • Кулинария
  • Наука и техника
  • Криминология
  • Криминалистика
  • Косметология
  • Коммуникации и связь
  • Кибернетика
  • Исторические личности
  • Информатика
  • Инвестиции
  • по Зоология
  • Журналистика
  • Карта сайта
  • Исследование роли маскулинности в формировании противоправного поведения. Диплом.

    рецидивам старого мышления “отцов”, их попыткам реставрировать прошлое.

    Социальные преобразования не только демонтировали экономический уклад

    общественной жизни российского общества, но и изменили ценностные

    ориентиры. Соответственно, в молодежной среде произошла утеря

    нормативно-ценностных оснований, которые необходимы для поддержания

    социальной солидарности и обеспечения приемлемой социальной идентичности

    (в дюркгеймовском смысле -аномия) вообще, поскольку общественно значимые

    нормативы, традиционно поддерживавшие социальное равновесие и

    обеспечивавшие условия социального становления молодого поколения,

    девальвированы, а рационально-прагматическая мораль, адекватная

    современному обществу, еще не сформировалась. В этих обстоятельствах в

    молодежной среде возникают различные формы девиантного поведения,

    выражающиеся как в социальных инновациях, так и в социальном протесте.

    Вообще для молодежи всегда характерно нестандартное поведение. В

    определенном приближении некоторые отклонения можно в достаточной степени

    уверенно характеризовать как позитивные, которые служат средством

    конструктивного развития общественной системы, повышения качества и уровня

    ее функционирования, организованности.

    В соответствии с целью работы исследовательское внимание на возникшие в

    последнее время тенденции акцентированного формирования молодежной

    маскулинности, (чего не было раньше, что можно считать отклонением от

    обычного и привычного) чтобы описать и объяснить изменения, происходящие в

    репрезентации образцов мужской роли в обществе. Для социологической

    концептуализации маскулинности важно отметить, что дифференциация

    респондентов по полу является характерной чертой многих исследований.

    Нередко принимается во внимание чисто биологическое различие полов. В то

    же время специфика современных гендерных исследований предполагает

    рассмотрение половой дифференциации не столько в качестве биологически

    определенной, сколько в качестве социально сконструированной, когда

    гендерная идентичность непосредственно связана с конкретными особенностями

    социальной адаптированности индивидов и представляет собой культурную и

    социальную конструкцию.

    В сегодняшнем обществе социально-ролевые функции мужчин и женщин в

    значительной своей части претерпевают серьезные изменения, когда часть

    традиционных ролей одного биологического пола усваивается и

    демонстрируется полом противоположным. В этой связи учеными признается,

    что психология изучает то, каким образом культура и социальная структура

    опосредует физические различия между мужчинами и женщинами. В современной

    российской социологии гендера научный дискурс в этой сфере развивается в

    дихотомии понятий “маскулинность -фемининность”.

    Как и другие гендерные категории, \"маскулинность\" не имеет однозначного

    определения и имеет по крайней мере три разных значения.

    1.Маскулинность как дескриптивная, описательная категория обозначает

    совокупность поведенческих и психических черт, свойств и особенностей,

    объективно присущих мужчинам, в отличие от женщин.

    2.Маскулинность как аскриптивная категория обозначает один из элементов

    символической культуры общества, совокупность социальных представлений,

    установок и верований о том, чем является мужчина, какие качества ему

    приписываются.

    3.Маскулинность как прескриптивная категория это система предписаний,

    имеющих в виду не среднестатистического, а идеального \"настоящего\"

    мужчину, это нормативный эталон мужчинности.

    Р. Бреннон сформулировал четыре основные компоненты \"мужской роли\": 1)

    необходимость отличаться от женщин; 2) необходимость быть лучше других; 3)

    необходимость быть независимым и самодостаточным; 4) необходимость

    обладать властью над другими [31].

    Этимологически термин “маскулинности” восходит к латинскому masculinus,

    что означает “мужской”. В современном словоупотреблении “маскулинностью”

    обычно обозначают комплекс характерологических особенностей (в поведении,

    возможностях, ожиданиях), которые традиционно принято приписывать мужскому

    полу и которые соответствующим образом детерминируют социальную практику

    конкретных индивидов. Другими словами, маскулинность — это то, что

    добавлено к анатомии для получения мужской гендерной роли.

    Концептуализация маскулинности в современной психологической теории

    разворачивается на фоне противостояния двух принципиально разных подходов

    к пониманию существа этого феномена. Так, эссенциалистский подход, который

    имеет более долгую по времени теоретическую традицию, основывается на том,

    что маскулинность является биологически обусловленным набором

    поведенческих, физических и психических качеств индивида мужского пола,

    что репрезентирует его самость и, в конечном счете, его природную

    сущность. Маскулинность здесь понимается как глубоко укорененный,

    неподвижный (в крайнем случае - очень инерционный), стабильный вариант

    гендерной идентичности, за что данный исследовательский подход и

    подвергается существенной критике с позиций получивших широкое

    распространение в последнее время теорий постмодернизма и социального

    конструктивизма, в рамках которых он снискал себе репутацию “вульгарного

    биологического детерминизма”. В феминистской интерпретации эссенциализм

    упрекается в “тоталитаризме”, в идеолого-теоретическом оправдании

    “существующего порядка вещей в патриархатном обществе”.

    Противоположны позиции так называемых социальных конструктивистов, которые

    видят суть маскулинности в том, что она есть не что иное как “принятие

    некой объявленной позиции, формирование психического комплекса, примерка

    социального пола, дополнение исторической сексуальности, аппарат

    культурного различия” (Х. Бхабха), как “постоянно меняющийся набор

    значений, которые мы конструируем в общении с собой, друг с другом и

    окружающим нас миром” (М. Киммел), что “имеет смысл рассматривать

    маскулинность как гетерогенную, чувствительную к контексту и возникающую в

    процессе взаимодействия” (Р.Хоррокс).

    В своем отрицании традиционного понимания маскулинности как глубоко

    укорененного и стабильного комплекса типичных свойств, присущих индивиду

    мужского пола от рождения, многие современные исследователи проблем

    психологии гендера иногда вообще не учитывают биологический фактор в

    прояснении сущности данного понятия.

    Таким образом, социально-конструктивистский подход представляет

    маскулинности в контексте гендерных ожиданий, когда маскулинности

    конструируются в процессе социальных практик. Подразделяясь на гегемонные,

    подчиненные и маргинализированные маскулинности формируются определенными

    социальными группами и отдельными индивидами в ходе интерактивных

    взаимодействий и в зависимости от конкретных социальных реалий, конкретной

    социокультурной ситуации.

    Особенно важно, что практически все современные психологические

    исследования проблем маскулинности описывают и анализируют статусы и

    проявления “мужественности” (“мужчинности”), особенности формирования и

    функционирования мужского самосознания не в “общем и целом”, а в вполне

    конкретной привязанности к определенной социальной общности, к

    специфической субкультурной среде. В этом контексте маскулинность можно

    представить как разнокачественную совокупность социокультурных

    характеристик, которыми должен обладать мужчина и при помощи которых он

    идентифицируется другими как мужчина в данной социальной среде в

    определенный период времени.

    В прикладном значении изучение моделей маскулинности позволяет лучше

    понять основные составляющие гендерной идеологии общества и принципы

    функционирования институтов патриархатного доминирования, а также найти

    пути изменения существующего гендерного порядка. Анализ современной

    социальной ситуации в определенной мере подтверждает тезис о необходимости

    таких изменений.

    1.3 Психология половых различий

    Общеизвестно, что половой диморфизм относится к числу фундаментальных,

    постоянных характеристик человеческого онтогенеза, а половое разделение

    труда в той или иной форме существует в любом человеческом обществе.

    Проблема соотношения и изменения традиционных стилей жизни и психических

    свойств мужчин и женщин вызывает жаркие споры, причем она имеет вполне

    реальное практическое значение. Однако за исключением работ Б. Г.

    Ананьева, проблемы психологии половых различий и половой дифференциации не

    нашли достаточного отражения в отечественной психологии. Тогда как

    исследователям, занимающимся вопросами формирования личности, необходимо

    иметь в виду, что все или почти все онтогенетические характеристики

    являются не просто возрастными, но половозрастными, а самая первая

    категория, в которой ребенок осмысливает собственное «я», — это половая

    принадлежность.

    Психологическая наука в целом, оставляя возможность отдельному

    исследователю в рамках своей специальной темы абстрагироваться от половой

    принадлежности, образования и содержания деятельности своих испытуемых и

    т. п., не может полностью игнорировать такое фундаментальное биосоциальное

    свойство, как пол. Его теоретическая недооценка практически оборачивается

    тем, что традиционно мужские свойства и образцы поведения невольно

    принимаются и выдаются за универсальные (очень многие психологические и

    психиатрические опросники и схемы имеют откровенно маскулинные акценты,

    особенно когда речь идет о подростках), что мешает пониманию специфических

    проблем женской половины человечества и противоречит принципу равенства

    полов, которое утверждает социалистическое общество.

    Половая дифференциация и формирование половой идентичности

    Вопреки житейским представлениям, что половая принадлежность индивида

    «дана» ему чисто биологически, половая идентичность, т. е. Осознанная

    принадлежность, к определенному полу, — результат сложного биосоциального

    процесса, соединяющего онтогенез, половую социлизацию и развитие

    самосознания [7], [9], [21].

    В постнатальном онтогенезе биологические факторы половой дифференциации

    дополняются социальными. Генитальная внешность задает определенную

    программу взрослым, детерминируя определение акушерского (или паспортного)

    пола новорожденного, что, в свою очередь, сигнализирует, в духе какой

    половой роли, мужской или женской, он должен воспитываться (пол

    воспитания). Эта половая социализация, обучение ребенка половой роли,

    всегда производна от норм и обычаев соответствующего общества, культуры.

    Сюда входят прежде всего система дифференциации половых ролей, т.е.

    половое разделение труда, специфические полоролевые предписания, права и

    обязанности мужчин и женщин, и связанная с ней система стереотипов

    маскулинности и фемининности, т. е. представления о том, какими являются

    или должны быть мужчины и женщины. Тем и другим определяются принятые в

    обществе поведения.

    Первичная половая идентичность, т. е. знание своей половой принадлежности,

    складывается обычно уже к 1,5 годам и является наиболее устойчивым,

    стержневым элементом самосознания. С возрастом объем и содержание этой

    идентичности меняются, причем это часто связано с умственным и социальным

    развитием ребенка. Двухлетний ребенок знает свой пол, но еще не умеет

    обосновать эту атрибуцию. К 3—4 годам ребенок ясно различает пол

    окружающих его людей (разная реактивность на мужчин и женщин наблюдается

    уже у 7—8-месячных младенцев и даже раньше [6], но часто ассоциирует его

    со случайными внешними признаками, вроде одежды, и допускает

    принципиальную обратимость, возможность изменения пола (хотя в

    действительности изменение половой идентичности ребенка в этом возрасте

    уже весьма сложно). В 6—7 лет ребенок окончательно осознает необратимость

    половой принадлежности, причем это совпадает с бурным усилением половой

    дифференциации деятельности и установок; мальчики и девочки по собственной

    инициативе выбирают разные игры и партнеров в них, у них проявляются

    разные интересы, стиль поведения и т.д.; стихийная половая сегрегация

    (однополые компании) способствует кристаллизации и осознанию половых

    различий.

    Половая идентичность основывается, с одной стороны, на соматических

    признаках (образ тела), а с другой — на поведенческих и

    характерологических свойствах, оцениваемых по степени их соответствия или

    несоответствия нормативному стереотипу маскулинности или фемининности.

    Причем, как и все прочие самооценки, они во многом производны от оценки

    ребенка окружающими. Все эти характеристики многомерны зачастую

    неоднозначны. Уже у дошкольников часто возникает проблема соотношения

    полоролевых ориентации ребенка, т. е. оценки им степени своей

    маскулинности — фемининности, и его полоролевых предпочтений, которые

    выясняются путем ответов на вопрос «Кем бы ты предпочел быть — мальчиком

    или девочкой?» и экспериментов, когда ребенок вынужден выбирать между

    мужским и женским образцом или ролью.

    Хотя известно, что полоролевые предписания и ожидания и связанная с ними

    оценка маскулинности (фемининности) ребенка являются важным фактором его

    психосексуального развития, психология половой дифференциации изучена

    слабо. Здесь существуют три альтернативные теории.

    Теория идентификации, уходящая корнями в психоанализ, подчеркивает роль

    эмоций и подражания, полагая, что ребенок бессознательно имитирует

    поведение представителей своего пола, прежде всего — родителей, место

    которых он хочет занять [26]. Теория половой типизации, (sех тyping),

    опирающаяся на теорию социального научения [18; 19] придает решающее

    значение механизмам подкрепления: родители и другие люди поощряют

    мальчиков за поведение, которое принято считать мальчишеским, и осуждают

    их, когда они ведут себя «женственно»; девочки же получают положительное

    подкрепление за фемининное поведение и отрицательное — за маскулинное. Как

    пишет У. Мишел, «половая типизация — это процесс, посредством которого

    индивид приобретает полодиморфические образцы поведения: сначала он учится

    различать образцы поведения, дифференцируемые по полу, затем обобщать этот

    частный опыт на новые ситуации и, наконец, выполнять соответствующие

    правила» [18; 57]. Теория самокатегоризации, опирающаяся на

    когнитивно-генетическую теорию, подчеркивает познавательную сторону этого

    процесса: ребенок сначала усваивает половую идентичность, определяя себя в

    качестве «мальчика» или «девочки», а затем старается сообразовать свое

    поведение с тем, что кажется ему соответствующим такому определению. В

    свете теории половой типизации ребенок мог бы сказать: «Я хочу поощрения,

    меня поощряют, когда я делаю «мальчиковые» вещи, поэтому я хочу быть

    мальчиком», а в свете теории самокатегоризации: «Я мальчик, поэтому я хочу

    делать «мальчиковые» вещи, и возможность делать их меня вознаграждает»

    [13; 89].

    Хотя каждая из этих теории содержит какую-то долю истины, ни одна не

    объясняет всех известных фактов [17], [23]. Главное возражение против

    теории идентификации — неопределенность ее основного понятия,

    обозначающего и уподобление себя другому, и подражание, и отождествление с

    другим. Но защитная идентификация мальчика с отцом из страха перед ним

    (фрейдовский эдипов комплекс) имеет мало общего с подражанием, основанным

    на любви; подражание свойствам конкретного индивида нередко смешивают с

    усвоением его социальной роли (отец как властная фигура); фактически

    образцом для мальчика часто служит не отец, а какой-то другой мужчина;

    кроме того, поведение детей далеко не всегда повторяет поведение их

    взрослых моделей, например однополые мальчишеские группы возникают явно не

    от того, что мальчики видят, как их отцы избегают женского общества.

    Теорию половой типизации упрекают в механистичности, ребенок выступает в

    ней скорее как объект, чем как субъект социализации; с этих позиций трудно

    объяснить появление многочисленных, не зависящих от характера воспитания,

    индивидуальных вариаций и отклонений от половых стереотипов; кроме того,

    многие стереотипные мальчишеские и девчоночьи реакции вообще складываются

    стихийно, независимо от обучения и поощрения. Теория самокатегоризации в

    известной мере синтезирует оба подхода, предполагая, что представления

    ребенка о соответствующем его полу поведении зависят как от его

    собственных наблюдений за поведением мужчин и женщин, служащих ему

    образцами, так и от одобрения или неодобрения, вызываемого такими его

    поступками у окружающих. Однако трудность этой теории в том, что

    полоролевая дифференциация поведения у детей начинается гораздо раньше,

    чем складывается устойчивая половая идентичность.

    Возможно, что эти теории нужно рассматривать не как альтернативные, а как

    взаимодополнительные, описывающие один и тот же процесс с разных точек

    зрения (теория половой, типизации — с точки зрения воспитателей, теория

    самокатегоризации — с точки зрения ребенка), или подчеркивающие аспекты,

    имеющие неодинаковое значение на разных стадиях психосексуального развития

    [23].

    Исключительно важным универсальным агентом половой социализации является

    общество сверстников как своего, так и противополжного пола. Оценивая

    телосложение и поведение ребенка в свете своих, гораздо более жестких, чем

    у взрослых, критериев маскулинности — фемининности, сверстники тем самым

    подтверждают, укрепляют или, наоборот, ставят под вопрос его половую

    идентичность и полоролевые ориентации. Особенно остро стоит эта проблема у

    мальчиков, у которых полоролевые нормативы и ожидания исключительно жестки

    и завышены. Объясняется ли это тем, что маскулинные черты традиционно

    ценятся выше фемининных, или же общебиологической закономерностью,

    согласно которой на всех уровнях половой дифференциации формирование

    Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6


    Приглашения

    09.12.2013 - 16.12.2013

    Международный конкурс хореографического искусства в рамках Международного фестиваля искусств «РОЖДЕСТВЕНСКАЯ АНДОРРА»

    09.12.2013 - 16.12.2013

    Международный конкурс хорового искусства в АНДОРРЕ «РОЖДЕСТВЕНСКАЯ АНДОРРА»




    Copyright © 2012 г.
    При использовании материалов - ссылка на сайт обязательна.