Психологические особенности работы следователя

следователя требуется разносторонняя образованность, но прежде всего ему

необходима общая культура. Он должен иметь основательные представления о

главных отраслях человеческого знания, глубоко разбираться в общественных

науках и особенно в вопросах права. Кроме того, следователю нужны

специальные знания, необходимые для профессиональной деятельности.

Образование, даже высшее, - это еще не гарантия образованности, а

скорее формальное требование, предъявляемое к претенденту на должность.

Наличный запас знаний - ничтожный умственный капитал по сравнению с

тем, что может потребоваться следователю в будущем. Этот запас постоянно

должен пополняться.

Формула "чтобы уметь - надо знать" точно передает соотношение знаний и

умений следователя. Умения - это знания в их практическом применении. Под

умением понимается приобретенная человеком способность целеустремленно и

творчески пользоваться своими специальными знаниями в процессе практической

деятельности. Доведение до известной степени совершенства, умение

становиться свойством человека - умелостью.

Умелость включает в себя и навыки, то есть автоматизированные способы

выполнения тех или иных действий. В ходе овладения профессией у следователя

формируются навыки различной психологической структуры.

В психологии следователя наибольший интерес представляет роль памяти в

накоплении опыта и сохранении знаний. Характер требований, предъявляемых к

следователю, делает главной в его профессии произвольную, смысловую память

и такие ее качества, как большой объем, высокая точность и готовность.

Следователь должен очень многое знать, то, что знает, - хорошо

помнить. Огромный объем информации, используемой и получаемой в процессе

расследования, можно разделить на две части.

Первая - это весь комплекс его профессиональных знаний и опыта,

которые служат предпосылкой успешной деятельности следователя. Они являются

как бы средством решения стоящих перед ним задач и сохраняются в его

долгосрочной памяти.

Вторая часть информации относится к самому расследуемому событию. Это -

знание конкретных обстоятельств дела, фактических данных, установление

которых является целью проводимого расследования. В полном объеме они

сохраняются оперативной памятью.

По длительности сохранения воспринятого, память бывает двух видов -

кратковременной и долговременной. Информация в любом явлении вначале

поступает в блоки кратковременной памяти, оттуда может перейти в блоки

долговременной памяти и сохраняется неопределенный срок. Переход информации

из долговременной памяти в кратковременную есть процесс воспроизведения

информации. Считают, что кратковременная память связана с циркуляцией

импульсов по замкнутым нервным путям, то есть реверберирующим (от лат.

отражать) кругам возбуждения.

Продолжение реверберации в течение длительного времени (30-50 мин.)

вызывали стойкие круги структурных изменений в нервных клетках мозга,

которые являются механизмом долговременной памяти. Таким образом,

реверберация- это переход информации с кратковременной памяти в

долговременную. Процесс перехода информации из кратковременной памяти в

долговременную называется процессом консолидации, то есть закрепления.

Сведения о кратковременной и долговременной памяти весьма значительны

для следственной работы. Знание закономерности их функционирования

облегчает следователю правильный выбор тактических воздействий и правильное

воспроизведение забытого.

В зависимости от целей деятельности запоминание может носить

непроизвольный или произвольный характер. При произвольном запоминании

происходит осмысливание образа, отбор и обобщение главного в нем, а, если

нужно, информация заучивается. При непроизвольном же запоминании

закрепляются впечатления, это происходит как бы само собой, без усилия со

стороны запоминающего.

С результатами последнего вида запоминания следователю нередко

приходится иметь дело. Практика показала, что непроизвольное запоминание,

как и произвольное, в большинстве случаев обеспечивает правильное

воспроизведение нужной информации на допросе.

Существенен особый случай зрительно-образной памяти, называемый

эйдетизмом (от греческого слова "эйдос" - образ). Эйдетики чрезвычайно

отчетливо сохраняют представление о виденном, как будто продолжают видеть

его со всеми деталями, даже после исчезновения объекта из поля зрения.

Преимущественное развитие одного из видов памяти ( зрительного,

слухового, эмоционального, двигательного и т.п.) связано также с

особенностями личности, условиями жизни, деятельности людей. Так, у юристов

высоко развита словесно-логическая память.

Следователь должен стремиться к выработке профессиональной памяти,

продуктивность которой очень высока. Объясняется это направленностью

интересов следователя. Профессиональная память связана с длительной

тренировкой. Она зависит также от качества внимания, состояния человека в

моменты восприятия и т.д.

В своей профессиональной деятельности следователю часто приходится

обращаться к речи как источнику информации.

Язык и речь - главные инструменты в следственной работе, которая

представляет собой систему сложных взаимоотношений и взаимодействий

следователя с участвующими в деле людьми. Как познавательная, так и

удостоверительная стороны расследования неразрывно связаны с использованием

речи в основных её формах: устной и письменной. Устность уголовного

процесса сочетается с фиксацией в письменном виде полученных данных, с

обязательным документированием хода и результатов расследования. Отсюда

возникает необходимость для следователя безупречного знания языка, на

котором ведется судопроизводство и высокое совершенство владения речью.

Ясность языка - ясность мышления.

В процессе речевого оформления мысль приобретает наибольшую четкость.

Необходимость быть правильно понятым требует от следователя говорить

тем языком, который понятен собеседнику. Следователь всегда должен думать

над тем, как будет воспринят его вопрос или заявление, проверять это в ходе

допроса, беседы, выступления, добиваясь полного взаимопонимания.

В противном случае свидетель или обвиняемый может не понять вопроса и

дать неправильный ответ.

Необходимость ускоренной реакции в ходе допроса, умения понимать людей

с полуслова вырабатывают у следователя "опережающее внимание". Восприняв

минимальный объем языкового материала, следователь начинает действовать,

пока ещё мысленно, с вероятностной информацией, зачастую не уяснив

доподлинность сказанного.

Однако ясность и понятность не исчерпывает требований, предъявляемых к

речи следователя. Очень большое значение в следовательской работе имеет,

кроме всего, действенность речи, которой следователь должен уделять большое

внимание. Это выражается в правильной интерпретации речи и адекватной по

смыслу записи показаний.

Во-первых, целесообразно сделать речь свидетеля и вообще

допрашиваемого менее эмоциональной, создать ему максимально - спокойную и

комфортную психологическую обстановку. Это важно потому, что чем более

эмоциональна речь допрашиваемого, тем больше шансов у следователя ошибиться

при переводе её смысла в общепринятый "язык" протокола.

Во-вторых, когда в речи допрашиваемого имеются интонационные

выделения, правильное понимание которых существенно для смысла, следует

переспросить его и добиться, чтобы он выразил ту же мысль словесными

средствами.

В-третьих, следователь не может полагаться на то, что он адекватно

воспринял жест допрашиваемого. Помимо крайней неопределенности значения

жеста, он бывает часто и просто двусмысленным или даже многозначным.

Поэтому переспрос особенно необходим.

Уже из сказанного видно, какую огромную роль играет речь в

деятельности следователя. В сущности, следователь обязан профессионально

владеть навыками речи. К сожалению, в юридическом образовании этой стороне

вопроса до сих пор уделяется недостаточно внимания.

Остановимся более подробно на специфике речи в особенно характерном

случае: в условиях беседы следователя с подследственным или свидетелем.

Безупречное владение языком и развитие навыков речи необходимы

следователю по разным причинам.

Во-первых, они обеспечивают объективность и достоверность

расследования, а в дальнейшем и судопроизводства. Если следователь что-то

недопонял или понял неправильно, или понял, но не успел адекватно отразить

в протоколе, это так и останется в деле, и лишь с очень большим трудом

может быть исправлено.

Во-вторых, они обеспечивают доступность речи следователя. Этот фактор

не менее важен. Ведь если даже следователь правильно понимает слова

допрашиваемого, иногда достаточно одного неточного или неумело

поставленного вопроса, чтобы допрос пошел по неправильному пути.

В-третьих, развитие речевых навыков и умений позволяет следователю

установить с допрашиваемым живой психологический контакт, возбудить у него

доверие: для этой цели следователь может и должен выбирать для собеседников

разного пола, возраста, образования, социальной принадлежности разные

слова, разное построение речи, уметь ( в идеале) говорить с каждым на его

языке.

Следователь, работающий в иноязычной среде, должен овладеть хотя бы в

ограниченной степени языком местного населения: уровень доверия к человеку

резко повышается, если население видит, что он если не овладел, то хотя бы

старался овладеть языком, и, таким образом, человек не "посторонний", не

"случайный". Лучше всего начинать допрос на местном языке и, при появлении

трудностей, продолжать его через переводчика, чем работать с переводчиком с

самого начала и тем самым невольно противопоставлять себя окружающим.

В-четвертых, развитые речевые навыки существенны и для

профессиональной деятельности самого следователя. Они способствуют четкости

и ясности мышления, помогают преодолевать сковывающее влияние

профессионального языка, нередко отражающиеся в некоторой шаблонности

криминалистической мысли.

Какие же именно особенности речи следователю полезно развивать?

Во-первых, это богатство словаря, умение в каждый момент, в любой

ситуации выбрать как раз то слово, которое уместно и необходимо.

Во-вторых, это дифференцированность употребляемых средств языка, не

просто умение выбрать нужную форму выражения, а богатство стилистических и

иных языковых пластов, из которых эти выражения можно черпать. Так,

следователь может правильно и уместно употреблять слова, но эффект от его

беседы будет совсем иной, если он в разговоре с крестьянином будет свободно

пользоваться его словарём, в разговоре с бухгалтером - его профессиональной

лексикой, а разговоре с профессиональным уголовником покажет знание

"блата". Вместе с А.Р. Ратиковым мы считаем, что следователь обязан

понимать "блат", но не должен, кроме как в самых исключительных случаях сам

его употреблять.

В-третьих, это умение адекватно понять речь свидетеля или

подследственного, то есть умение поставить себя на его место и "услышать" в

этой речи то, что хотел вложить в неё говорящий, а не следователь сам имел

бы в виду, говоря те же слова и употребляя те же выражения. Чем выше

квалификация следователя, тем объективнее его понимание речи свидетеля или

подследственного, тем меньше он "вкладывает" в это понимание от своего

личного речевого опыта, от своих собственных речевых особенностей.

Общее требование к речи следователя можно сформулировать так: она

должна быть максимально краткой, ясной и простой по выбору слов и

синтаксическому строю.

Иной характер носит письменная речь, используемая в деловых бумагах и

профессиональных актов следователя. Она ограничивается фактической

информацией, обращена к рассудку и не рассчитана на пробуждение эмоций.

Язык документов отличается сжатостью и лаконичностью, он более

экономичен, чем многословная устная речь. Вместе с тем, структурно он более

развернут, ибо всё, что в устной речи заменяется и возмещается общей

ситуацией и взаимным восприятием собеседников, должно быть выражено и

зафиксировано в документе.

В связи с этим следует особо остановиться на технике протоколирования,

которой зачастую не уделяется должного внимания. Протокол служит источником

доказательств, и от его качества зависит возможность использования

установленных данных в ходе дальнейшего расследования и судебного

разбирательства.

При составлении протоколов допросов, в которых фиксируются показания,

то есть живая речь свидетелей, потерпевших, подозреваемых и обвиняемого,

перед следователем возникает нелегкая задача: запечатлеть полученные

сообщения по возможности дословно. На практике же постоянно приходится

встречать "стилизированные" протоколы, в которых все говорят одинаково. Это

происходит оттого, что следователь неправильно вкладывает в их уста свою

собственную, несвойственную им речь. В результате на суде порой это

дискредитирует материалы расследования, стирает их доказательную ценность.

Помня о такой опасности, надлежит по возможности придерживаться

формулировок, оборотов речи и стиля допрашиваемых.

Что же касается процессуальных актов, не связанных с фиксацией чьих-

либо показаний (протоколы осмотра, обыска и пр.), то их язык должен быть

строго документальным, как и язык иных деловых бумаг следователя.

Следователю необходимо постоянно упражняться в точности передачи чужой

речи, в полном, ясном, правильном и последовательном описании событий и

предметов с использованием минимального количества слов, регулярно

критически разбирать составленные документы.

Сколько бы ни говорилось о необходимости критической оценки материалов

следствия и дознания, мы не можем избежать такого психического явления, как

"гипнотическое действие" документа. Написанное или напечатанное слово

зачастую воспринимается как наиболее авторитетное, заслуживающее полного

доверия.

В обеспечении полноты и точности протоколирования большое значение

имеет использование стенографии и звукозаписи, являющиеся средствами

контроля и самоконтроля, технически упрощающее труд следователя (человек

может написать 20-30 слов в минуту, продиктовать же в 2-3 раза больше).

Воображение следователя.

Воображение, то есть создание новых образов, представлений или идей,

ранее не воспринимавшихся человеком, имеет огромное значение в следственной

работе. Бесконечное разнообразие жизненных явлений, с которыми приходится

иметь дело следователю, придает его фантазии универсальный характер,

формирует у него создание любых образов, отражающих и повседневные

житейские ситуации, и различные формы человеческого поведения, и явления,

относящиеся ко многим специальным областям человеческой практики.

Основным условием развития воображения следователя является накопление

и обобщение его опыта и знаний.

Расследование как познавательный процесс, в первую очередь, опирается

на воссоздающее воображение, то есть представления чего-либо (ранее не

воспринимавшегося человеком, на основе словесного описания и условного

изображения - чертежи, схемы, карты). Воссоздающее воображение связано с

перекодировкой информации со слов, условных знаков или графических

изображений в наглядные представления, живые образы действительности.

Большую часть информации следователь черпает из устных и письменных

заявлений, сообщений и описаний, из актов, протоколов и других документов.

Этот материал отражается в сознании следователя не только в форме понятий и

суждений, но и в форме образов, более или менее адекватных описанию.

Отсутствие же наглядно-образных представлений крайне отрицательно

сказывается на расследовании.

Значительно облегчает работу следственного воображения введение

наглядной демонстрации, использование разного рода наглядных опор:

рисунков, фотоснимков, чертежей, графических схем и иных изображений, а

также слепков, макетов, моделей.

Поэтому очень важно иметь в следственных органах все необходимое для

макетирования, проекционную аппаратуру, различные муляжи, наглядные

пособия.

Точность отражения еще больше возрастает, когда мы имеем возможность

воспринять хотя бы часть подлинной ситуации путем ознакомления с

обстановкой места происшедшего и отдельными вещественными доказательствами.

В таких случаях, полученные представления включаются в общую систему

образов и обогащает воображение.

До сих пор речь, в основном, шла о воссоздании воображения

следователя, которое является предпосылкой более сложного творческого

воображения. Это последнее воссоздает новые образы и представления без

опоры на их описание или условное обозначение, путем творческой переработки

имеющихся знаний и материала прежних восприятий.

Обращаясь в прошлое, воображение следователя на основе отрывочных

сведений, почерпнутых из различных источников, создает цельное

представление о расследуемом событии во всех его существенных чертах.

Отражая явление настоящего времени, воображение следователя рождает

предположения об имеющихся следах, остатках, отпечатках и иных отображениях

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6