Развитие музыкальной и моторно-двигательной памяти через синтез искусств

Екатерина II интересовалась вопросами педагогики. Её педагогические

труды не были оригинальными, она много заимствовала у Локка и Монтень. Но

ее понятия о существе воспитания говорят об основательности и

самостоятельности суждений. Основным в воспитании, по мнению императрицы,

было развитие нравственности и выработка манеры поведения. Говоря о целях

воспитания, Екатерина главным считала становление нравственности,

основанной на истинном Богопознании, т.е. выполнении ветхозаветных

заповедей и заповедей блаженства, приближавших человека к Абсолюту. Вся

нравственность, по ее мнению, базируется на разуме, который должен

сдерживать «горячность сердца», т.е. воспитывать и контролировать чувства.

Эта подчиненность чувств разуму воспитывается привычкой ребенка к

послушанию. Главный метод обучения – возбуждение интереса к знаниям. Часто

обучение у нее сводилось просто к игре. Довольно своеобразно, с современной

точки зрения, ее отношение к искусству. «Виршам и музыке учить не для чего,

тем и другим много времени теряется, дабы достигнуть искусства». Знания и

красота нужны, по мнению императрицы, для нравственного воспитания.

Екатерина мало, а иногда и просто отрицательно говорит о художественном

образовании. Тем не менее, она, безусловно, видит силу искусства, его

мощное воздействие на человека. Недаром именно ее перу принадлежат первые у

нас литературные сказки. Согласно эстетике XVIII века красота нравственная

преобладает над внешней. Но соотношение внешней и внутренней красоты у

Екатерины уже иное, чем это было в XVII веке, когда красота внешняя

считалась наградой за нравственное совершенство. Вся ее система воспитания

в какой-то мере проникнута созданием у ребенка эстетического отношения к

миру – все должно быть прекрасно – поступки, мысли, движения, все должно

стремиться к совершенству.

В первые десятилетия XIX века эстетика завоевывает права гражданства,

являясь частью обязательных программ учебных заведений.

Уже в конце XVIII века в отечественной общественной мысли определяется

круг методологических проблем, которые подлежит рассматривать формирующейся

эстетике. Порой, конкретизация этих проблем приводила к взаимоисключающим

характеристикам. Общим было признание того, что эстетика призвана изучать

самое общее в «изящных искусствах», то есть вкус и красоту. Но

представители эстетики расходились во мнениях, когда пытались определить

границы новой науки, отвечая на вопрос, является ли эстетика теорией

познания «красоты и стройности» или всеобщей теорией искусств. Появляются

работы, рассматривающие эстетику либо как часть «науки изящного», либо

выводящие ее за пределы этой науки. Наших соотечественников привлекает

шеллинговский подход к эстетической природе философии, утверждение

неисчерпаемости художественного произведения. Отсюда и положение о том, что

всякая попытка определить существо искусства «выражает нечто, но не все».

Русские сторонники Шеллинга обратили внимание на то, что в процессе

художественной деятельности совершается человеческое самопознание, имеет

место самовыражение и самоутверждение. Немалый интерес в России вызывает и

эстетика И. Канта. Среди его последователей — Александр Иванович Галич

(1783-1848), автор «Опыта науки изящного». Галич рассматривает «сущность

изящного» и его виды, дает определение категориям эстетического вкуса,

гения и стиля. Ему принадлежит и «теория изящных искусств», анализ поэзии

ее видов и жанров. Галич полагает, что эстетика не может быть ограничена

рамками искусства, она должна «пояснять общие условия и законы»,

относящиеся к прекрасному «в предметах окружающего нас мира». Для развития

эстетики как теории изящного необходимо «сближение умозрения с опытом».

Русская эстетика формировалась как часть отечественного самосознания

XIX века. Ее основная направленность только с одной стороны определяется

западноевропейским философским влиянием. С другой — эстетика развивается,

отвечая на запросы русской общественной мысли, которая во многом определяет

важнейшую сферу приложения эстетических принципов — сферу искусства. Первая

половина XIX века характеризовалась развитием романтизма. художественной

теории и практики реалистических принципов. К началу сороковых годов

реализм уже складывается как совокупность творческой практики и

теоретических воззрений целого ряда писателей и художников. Но этому

положению предшествовал сложный процесс формирования творческого метода и в

художественной практике, и в теоретических исканиях. Ярчайшим примером

этого процесса является творческое наследие Александра Сергеевича Пушкина

(1799-1837). Его статьи и письма представляют собой пример теоретических и

критических поисков той новой системы искусства, которую стремится

утвердить художественными произведениями. Пушкин затрагивает и обсуждает

вопросы назначения искусства, призвания писателя, своего творческого метода

и критериев художественного совершенства. Для развития реализма особую

важность приобретают сформулированные великим поэтом принципы правдивого

изображения человеческих характеров во всей их многосторонности, сложности

и противоречивости.

Белинский был наиболее ярким представителем эстетической теории,

формирующейся в рамках критики и публицистики. В критике, «движущейся

эстетике», Белинский обосновывал критерии художественности произведений

искусства, их значение в пробуждении общественного самосознания.

Закономерно в таком случае введение в эстетическое исследование понятия

народность, которое неразрывно связано с развитием реализма в искусстве.

Главная проблема русской эстетики XIX века — отношение искусства к

действительности — получила развитие у Николая Гавриловича Чернышевского

(1828-1889), заявившего об особом, эстетико-материалистическом подходе к

прекрасному в природе, обществе и искусстве. Чернышевский исходит из

следующих положений. Во-первых, искусство возникает не только из

потребности человека в прекрасном, а из совокупности потребностей. Во-

вторых, содержание искусства не ограничивается прекрасным, а включает в

себя все «общеинтересное» для человека. И в-третьих, искусство служит не

только предметом эстетического наслаждения, но и средством познания жизни.

Другими словами, стремление к прекрасному не существует в человеке

автономно от других его стремлений и потребностей. Белинский и Чернышевский

подчеркивали положение, жизненно важное для общественной мысли России XIX

века: передовая тенденция способствует правдивости и жизненности

художественных образов, ложное идейное направление не только уводит

художника от жизненной правды, но и губит талант, снижает художественный

уровень произведения искусства.

Прекрасное, красота у Добролюбова носит ярко выраженный

антропологический характер, она зависит от образа жизни человека, его

отношения к труду, от всего того, что определяет «органическое развитие

человека». Не обходя проблему эстетических критериев художественного

произведения, Добролюбов, тем не менее, отодвигает их на второй план.

Главное — это «внутренние достоинства произведения», обусловленные

«общественно значимым содержанием», отвечающем "идеальным требованиям».

Эстетическая теория, созданная Белинским, Чернышевским, Добролюбовым

развивалась, в значительной степени, в неразрывной связи с революционно-

демократической критикой и публицистикой, свидетельствуя о неразрывности

эстетики, политики и этики. Уже с середины XIX века любой серьезный

разговор об искусстве связывался в России с размышлениями о судьбе народа.

При таком подходе закономерна абсолютизация утилитаризма — принципа

полезности — искусства и науки о нем.

Неприятие эстетического отношения к действительности и эстетики

как определенной теории прекрасного находит свое крайнее выражение в

работах Дмитрия Ивановича Писарева (1840-1869). Как правило, его называли

родоначальником русского нигилизма, его призыв «бить направо и налево»,

«разбить все, что можно разбить» получил развитие во взглядах на искусство

и эстетику. Для Писарева «эстетика, безотчетность, рутина, привычка — это

все совершенно равносильные понятия».

Аргументом эстетики является принцип «потому что это мне нравится», для

«реалистов» главное — сам человек, его Я, произносящее «решительные

приговоры». Для эстетиков «идея общечеловеческой солидарности» — один из

«цветочков» бытия, для реалистов эта идея есть «один из основных законов

человеческой природы». Писарев явился, таким образом, одним из наиболее

показательных представителей концепции позитивистского утилитаризма в

эстетике.

Взгляды Писарева на искусство выражали тенденцию, вызвавшую к жизни

резкую оппозицию: чем значительнее был лозунг утилитаризма, тем большее

распространение получала теория «чистого искусства». И если Писарев

решительно выступает против значимости в русской культуре пушкинского

художественного наследия, то сторонники «чистого искусства» объявляют себя

сторонниками великого русского поэта, значение творчества которого для

Отечества переоценить невозможно.

Петр Лаврович Лавров (1823-1900) рассматривает методологические

проблемы философской эстетики, решая тем самым вопросы формирования и

развития русской эстетики как самостоятельной научной дисциплины. Для

Лаврова существуют три главных показателя достоинства художественного

произведения и искусства в целом: во-первых, гармоничность формы в ее связи

с содержанием — «стройность»; во-вторых, пафос; в-третьих, идеал, под

которым понимаются герои художественных произведений, стоящие выше

действительности и имеющие преимущества типичности. Рассматривая искусство

как орудие прогресса, Петр Никитич Ткачев (1844-1886), представитель

народничества и сторонник идей позитивизма в эстетике, отвергает элементы

бессознательного, иррационального в творческом процессе. По его мнению,

анализ всякого художественного произведения предполагает три аспекта: во-

первых, суждение о жизненной правде произведения, во-вторых, выявление

психологической правды, в-третьих, оценка эстетических достоинств

произведения. Только первый аспект основывается на полной научной

объективности, второй предполагает таковую частично, третий субъективен и

не имеет научного значения.

Теоретики народничества в различной степени, но тем не менее, поставили

вопросы сложности и многозначности художественного процесса.

Они не решили проблему единства социального и эстетического в искусстве

— вряд ли эту проблему в русской эстетике второй половины XIX века кто-либо

смог решить. Но они подчеркнули необходимость ее решения, поставив, таким

образом, ряд задач перед эстетической теорией конца XIX — начала XX века.

Развитие эстетической мысли России XIX века сопровождалось многими

дискуссиями по проблемам, связанным с функциями искусства, его сущностью,

особенностями художественного творчества, и самое главное, в связи с

оценкой того или иного произведения искусства. В значительной степени это

определяется идеалами и ценностями, которые, меняясь с калейдоскопической

быстротой, формировали общественное мнение русской интеллигенции. Сложность

и противоречивость развития эстетической мысли этого периода нашла

выражение в появлении философско-эстетической концепции К. Леонтьева, Ф.

Достоевского и Л. Толстого.

Эстетика Константина Николаевича Леонтьева (1831-1891) базируется на

социально-культурных принципах. Он рассматривает прогресс как процесс

разложения и гибели красоты, видит в этом трагедию человечества, потому что

красота признана им всеобщим критерием оценки явлений окружающего мира.

Взгляды Федора Михайловича Достоевского (1821-1881) на прекрасное и его

сущность определялись доминантой его творчества — проблемой свободы и

ответственности человека. Поэтому и эстетические поиски Достоевского были

тесно связаны с нравственными и социальными установками. Лее Николаевич

Толстой (1828-1910), художник огромного таланта, позволил себе усомниться в

необходимости искусства, основанного на принципах красоты. Рассекая

искусство на двое, Толстой со всей страстью выступает против искусства

«нечестивого, эстетического, служащего красоте-наслаждению, искусства

богатых и праздных, утвердивших за собой право на радости жизни и прежде

всего, конечно, на радости плотские. Последние десятилетия XIX века

отличались особым вниманием к формированию эстетической теории в рамках

конкретных гуманитарных дисциплин.

Возникают новые эстетические концепции сравнительно-исторической школы

Александра Николаевича Веселовского (1838-1906) и историко-психологической

теории Александра Афанасьевича Потебни (1835-1891).

Различные по своим методологическим и мировоззренческим основам,

представители этих школ сформулировали принципы, имевшие большое значение

для развития русской эстетики. Проблемы эстетики оставались по-прежнему

спорными и остро дискуссионными и в конце XIX века. На страницах нового

журнала «Вопросы философии и психологии» развернулась дискуссия по

проблемам методологии эстетической науки. Что должна изучать эстетика,

каково ее проблемное поле, в чем заключается специфика предмета

эстетической науки? Эти вопросы были напрямую связаны с пониманием красоты

и искусства, эстетического наслаждения, функций искусства. В этих спорах

выкристаллизовывается статус Русской эстетики.

Если в предшествующие десятилетия эстетика развивается в рамках

критики и публицистики, в непосредственной связи с искусствоведением, то в

конце XIX века русская общественность увлекается «позитивными науками»,

среди которых первое место отводится психологии. Появляется целое

направление, представители которого считают эстетику специальной

эстетической дисциплиной, в основу которой положен «только опыт и

наблюдение, как бы вовсе не нуждающиеся в философии как науки о принципах».

Подход к эстетике с этих позиций вызывает отрицательную оценку

представителей философско-идеалистической эстетики.

Философия Владимира Сергеевича Соловьева (1853-1900) дала толчок

развитию русской эстетики конца XIX — начала XX вв. Соловьев дает

философское обоснование категории прекрасного в единстве с истиной и

добром, пытается осмыслить проблему символа. Соловьев рассматривает красоту

во всех природных формах в развитии от неорганического мира к

органическому, затем — к человеку. В животном мире красота выступает в

орнаментальной и музыкальной формах, она преподносит эстетическому познанию

обширный и интересный материал, требующий философского осмысления. Высшее

проявление красота получает в человеке, который выступает самым совершенным

воплощением эстетического начала в природном мире и единственным существом,

способным к творческому освоению действительности. В объяснении искусства

как активной формы отражения мира и средства выражения ценностей жизни, как

своеобразного служения действительно жизненным идеалам Соловьев усматривает

способ раскрытия его эстетического смысла. Следует подчеркнуть, что конец

XIX начало XX века характеризуется как «переходный», переломный период

русской культуры. Поиски новых ценностей и идеалов определяют как

художественную практику, так и эстетическую теорию. Будущее искусства, и

прежде всего, отечественного, вызывает бурные споры. В их основе лежит

эстетическое осмысление ряда проблем: традиции русского искусства,

определение новизны содержания и формы, своеобразие художественного

творчества, специфика и характерность художественного образа в различных

видах искусства. Формировалась необходимость в «путеводной звезде». Такой

звездой объявляется символизм. В русской культуре под символизмом

понималось широкое течение, в котором наглядно проявилось существование

многообразных идейно-эстетических и социально-культурных тенденций —

религиозного мистицизма.

Задачу эстетики символисты видели в обнаружении «точных соответствий

между видимым и невидимым мирами». Акт творчества, по мнению большинства

символистов, несет в себе попытку выйти за пределы, поставленные реальным

миром, а творческий порыв сам по себе уже акт творчества. Пространство

осознавалось как постоянное препятствие, которое необходимо преодолевать.

В конце первого десятилетия XX в. русская эстетика пережидает отход от

принципов символизма. В эстетической теории и художественной практике

утверждаются положения целого ряда различных направлений, наиболее

популярными из которых являлись акмеизм (греч. акте — высшая ступень чего-

либо, цветущая сила) и футуризм (лат. futurum — будущее).

Смысловые «первоэлементы» искусства» изменяли свою природу. Футуристы

разрушали границу между искусством и жизнью, между образом и бытом, они

ориентировались на язык улицы, лубок, рекламу, городской фольклор и плакат,

обосновывая эту ориентацию теоретически.

В первые десятилетия XX века русская эстетика не ограничивается

постановкой вопросов, связанных с теоретическим обоснованием конкретных

художественных школ и направлений. Философская эстетика заостряет внимание

на теории творчества.

Общефилософской методологической основой рассмотрения художественного

образа — одной из основополагающих категорий эстетики — стала в идеологии

социализма, созданная В. И. Лениным теория отражения.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6