К вопросу о причинах поражений Красной Армии в первый период Великой Отечественной войны

Довольно часто, особенно от битых германских генералов, исходят

заявления, что-де в ноябре-декабре 1941 г. они потерпели поражение от

«генерала Зимы». Провал планов окружения Москвы в октябре 1941 г. они также

объясняют природным фактором - осенней распутицей. Так ли это?

Бесспорно, и погода, и природа сильно влияют на ход боевых действий. Но

дело в том, что они влияют в равной степени на обе воюющие стороны. Когда

говорят, например, что германские танки не заводились из-за мороза, надо

иметь ввиду, что и советские танки находились в точно таком же положении,

только их было значительно меньше. В грязи тонули как германские, так и

советские грузовики. А нелетная погода была хуже для советских войск, чем

для немецких, так как в авиации в данное время и на этом участке фронта

советские войска имели перевес (см. табл. 3).

В октябре 1941 г. распутица была очень кратковременной [8]. Надежды

Гитлера на успех наступления на Москву в ноябре 1941 г. в значительной

степени основывались на том, что в первых числах ноября начались небольшие

морозы, а небольшой еще снег не мешал маневрировать ни танкам, ни даже

мотопехоте. Во дни ноябрьского «генерального наступления» гитлеровцев

температура на направлениях главных ударов составляла минус 7(10оС. По

настоящему сильные морозы (до -50оС) начались в начале декабря 1941 г.,

когда советские войска перешли в контрнаступление [15]. Также в этот период

выпало большое количество снега, действительно затруднившего

маневрирование. А вот при такой погоде обороняться действительно

значительно удобнее, чем наступать! Таким образом, при внимательном

рассмотрении роли погоды в ходе обороны Москвы оказывается, что погодные

условия были более благоприятны для германских войск.

Да, гитлеровские войска не были готовы к зиме, что бесспорно

неблагоприятно отразилось на дальнейшем ходе боевых действий. Но почему они

не подготовились к зиме? Потому что германское руководство рассчитывало,

грубо говоря, пройтись налегке по Советскому Союзу, исчисляя срок кампании

неделями и месяцами, и не готовилось к зимней войне. Значит, дело тут опять

не в климате, а в политических и военных просчётах гитлеровской верхушки.

5.5 Боевые действия зимой 1941/1942 г.

Наступление Красной Армии на западном стратегическом направлении,

начавшееся 5-6 декабря 1941 г., продолжалось до апреля 1942 г.. Советские

войска продвинулись на 100-300 километров, но главная задача - окружение

группы армий «Центр» не была выполнена. Группа армий «Центр» находилась

лишь в полуокружении. Линия фронта имел крайне сложную, изрезанную форму. В

тылу противника находились крупные группировки советских войск,

снабжавшиеся по воздуху.

На Юго-Западном направлении была предпринята частная наступательная

операция. Ее итогом стало образование «Барвенковского выступа», вогнутого в

сторону противника.

Отличительной чертой боевых действий в этот период являлось отсутствие

численного перевеса советских войск над германскими, а также самый острый

за всю войну дефицит вооружения и боеприпасов из-за резкого падения

военного производства.

Часто обвиняют советское командование в том, что оно зимой 1941/1942

гг. доводило войска в наступлении до предельной степени истощения,

вследствие чего они-де несли чрезмерные потери. Конечно, без разного рода

перекосов здесь не обошлось. Однако они объяснялись в основном отсутствием

у советских войск опыта наступления. Но взгляните на соотношение сил! При

отсутствии сколь-нибудь значительного численного перевеса над противником

успешное продвижение советских войск объяснялось только тем, что у немцев

полностью отсутствовали оборонительные сооружения. Однако имелось много

оборонительных сооружений, созданных советскими войсками в оборонительный

период битвы за Москву, которые были лишь несколько повреждены в боях.

Некоторые рубежи были оставлены советскими войсками вообще без боя и

значит, неповрежденными. Для их ремонта и приспособления для обороны «с

другой стороны» гитлеровцам потребовалось бы совсем немного времени.

Следовательно, любая маленькая передышка, данная германским войскам,

привела бы к созданию укреплений, которые при тогдашнем соотношении сил,

даже учитывая плохую подготовку гитлеровцев к зиме, прорвать было

невозможно. Но если бы гитлеровцам удалось закрепится на ближних подступах

к Москве, то с большой долей вероятности можно утверждать, что летом 1942

года город был бы захвачен гитлеровцами.

Таким образом, очевидно, что в той обстановке советское командование в

этом отношении действовало правильно.

Действительный просчёт Ставки в тот период состоял в чрезмерном

распылении сил по разным фронтам. На нескольких фронтах были организованы

частные наступательные операции, не давшие в итоге заметных положительных

результатов. На юге в результате наступления советских войск была

освобождена довольно большая территория - «Барвенковский выступ», однако

эта победа не имела смысла, так как этот выступ, вогнутый в сторону

противника, лишь создавал угрозу окружения занимавших его войск, а

гарантированно не допустить окружения при тогдашнем соотношении сил на

фронте было невозможно. По выражению маршала Жукова, там получился «фронт

вдвое больше, чем был, и весь в дырах». В результате такого распыления сил

не был достигнут решающий успех на Западном направлении - окружение группы

армий “Центр” не удалось, хотя победа была близка [8,15].

5.6 Весна и лето 1942 г.

Положение на фронтах к маю 1942 г..

Север и Северо-Запад. Линия фронта без существенных изменений по

сравнению с октябрём 1941 г.. Бои местного значения.

Западное направление. Группа армий “Центр” отброшена от Москвы на 150-

300 километров, находилась в полуокружении.

Юго-Западное направление. Фронт в основном по реке Миус, образуя мешок

(«Барвенковский выступ»), вогнутый в сторону противника. Его вершина

«доставала» до станции Лозовая. В Крыму продолжалась осада германскими

войсками Севастополя, войска Крымского фронта занимали восточную часть

Крымского полуострова.

Таблица 4.

Соотношение сил сторон на фронте к маю 1942 г. [15].

| |Германские войска|Советские войска |Соотношение сил |

|Люди |6200000 |5100000 |1.2 : 1 |

|Артминстволы |57000 |44900 |1.3 : 1 |

|Танки |3000 |3900 |1 : 1.3 |

|Самолёты |3400 |2200 |1.5 : 1 |

Германские войска имели некоторый численный перевес над советскими, но

в военном производстве положение было иным.

Таблица 5.

Военное производство СССР и Германии в 1942 г. [15].

(Германия - с оккупированными и союзными странами).

| |CCCР |Германия |Перевес СССР |

|Артминстволы |33100 |14000 |2.4 : 1 |

|Танки |24500 |9300 |2.6 : 1 |

|Самолёты |25400 |14700 |1.7 : 1 |

Эти данные - за весь 1942 год, а к маю 1942 г. военное производство в

СССР превысило германское примерно в 1.5 раза.

Тем не менее по общеэкономическим показателям (выплавка стали, добыча

угля) СССР очень сильно (в несколько раз) отставал от Германии. До января

1942 г. гитлеровское правительство не снижало уровень производства товаров

широкого потребления. Лишь в начале 1942 г. министр вооружений Германии А.

Шпеер с большим трудом добился разрешения Гитлера сократить производство

мирной продукции на 12%, переключив соответствующие мощности промышленности

на войну [15]. Большего он сделать не мог, потому что германское

правительство боялось снижением уровня жизни разложить тыл. Таким образом,

моральный фактор - ведение Советским Союзом справедливой, освободительной

войны - позволил переключить всю экономику на нужды войны, а Германия не

имела возможности этого сделать, и имея значительно более высокий уровень

общеэкономических показателей, чем СССР, начала сильно отставать от него

военному производству.

При существовавшем соотношении сил объективно Германия не должна была

добиться заметных успехов в летне-осенней кампании 1942 г.. Следовательно,

очень крупные поражения Красной Армии в этот период объясняются только

просчетами советского командования. Следует подробно рассмотреть, каковы

были эти просчеты, чем были вызваны, а также, если это окажется возможным,

установить конкретных виновных.

После всестороннего анализа обстановка весной 1942 г. Генеральный штаб

пришел к следующим выводам. По мнению Генерального штаба, противник летом

1942 г. имел возможность вести крупные наступательные операции на двух

стратегических направлениях - юго-западном и западном, причем считалось,

что главный удар последует на западном направлении - по Москве. На юго-

западном направлении предполагалось наступление второстепенной, но крупной

группировки войск противника с задачей захвата нижнего течения Дона и

прорыва на Кавказ, а также захвата Воронежа. Наиболее опасными оперативными

направлениями считались тульско-московское и курско-воронежское [9]. На

северо-западном направлении крупные наступательные операции гитлеровцев

исключались.

Такая оценка обстановки ни у кого из высшего военного руководства СССР

не вызвала существенных возражений, т. е. была общепринятой [9].

Следовательно, в стратегическом прогнозе действий противника летом 1942 г.

все без исключения высшее военное руководство Советского Союза оказалось

далеко не на высоте.

В действительности на западном стратегическом направлении гитлеровское

командование планировало лишь сохранить существующее положение, а главный

удар нанести на юго-западном стратегическом направлении с целью захвата

Сталинграда и Кавказа. Также ошибочным оказался и прогноз насчет северо-

западного направления - здесь гитлеровцами планировалась крупная

наступательная операция - штурм и захват Ленинграда. Во исполнение этого

плана 11-я немецкая армия летом 1942 г. была переброшена из Крыма под

Ленинград [9], однако штурм Ленинграда не был организован из-за недостатка

сил и неблагоприятного развития боевых действий на других направлениях.

И. В. Сталин и все без исключения высшие командующие были убеждены, что

летом 1942 г. Советские Вооруженные силы не смогут вести широкомасштабных

наступательных операций, и считали необходимым вести активную

стратегическую оборону.

Однако вместе с тем почти все были убеждены в необходимости проведения

частных наступательных операций с целью ослабления противника, а при

благоприятных условиях - срыва его наступательных планов.

Г. К. Жуков считал необходимым организовать крупную наступательную

операцию на западном стратегическом направлении с целью ликвидации ржевско-

вяземского выступа противника. В то время он считал, что такая операция

серьезно ослабит германские силы и принудит их отказаться от наступательных

операций в ближайшее время. Однако после войны, получив из трофейных

источников точные данные о противнике, Г. К. Жуков указал, что его выводы

были «далеко не бесспорными», т. е. с большой долей вероятности ошибочными.

И. В. Сталин и некоторые другие военные руководители считал необходимым

проведение не одной, а нескольких частных наступательных операций на разных

участках фронта. Цель их состояла, с одной стороны, в отвлечении и

рассредоточении германских резервов и внимания высшего руководства, мешая

тем самым выполнению их наступательных планов, а с другой стороны -

освобождению некоторых важных в военном и экономическом отношении объектов

и районов (прорыве блокады Ленинграда, освобождении Харькова и Крыма).

Командование Юго-Западного фронта (командующий С. К. Тимошенко, член

Военного совета Н. С. Хрущев) и Юго-Западного направления твердо настаивало

на проведении частной наступательной операции из барвенковского выступа с

целью освобождения Харькова. Они настойчиво убеждали верховное командование

в обеспеченном успехе операции и не просили подкреплений у Ставки, считая,

что справятся своими силами. Настойчивость командования фронтом привела к

тому, что И. В. Сталин санкционировал операцию, начало которой было

назначено на 12 мая. Так как главным стратегическим направлением тогда

считалось западное, то операция Юго-Западного фронта, по его

предположениям, должна была иметь отвлекающее значение. Кроме того, Харьков

был очень важен в экономическом отношении. Немалую роль в положительном

решении Сталина по данному вопросу, вероятно, сыграло то обстоятельство,

что командование фронта не просило никаких подкреплений, а также то

соображение, что-де «на месте виднее». Генеральный штаб возражал против

проведения операции, указывая на опасность вражеского удара в тыл

наступающей группировке советских войск и ее окружения. Однако Сталин

приказал считать операцию внутренним делом фронта и высшему командованию в

Москве в нее не вмешиваться [9]. Итоги этой наступательной операции хорошо

известны - наступавшая группировка советских войск попала в окружение и

была разбита.

Здесь И. В. Сталин проявил чрезмерное доверие к командованию Юго-

Западного фронта, разрешив ему проводить операцию, опасность которой

понятна даже неспециалисту при первом же взгляде на карту. Таким образом,

вина за поражение под Харьковом лежит, с одной стороны на С. К. Тимошенко и

Н. С. Хрущеве, а с другой стороны - лично на И. В. Сталине.

Весной 1942 г. также крайне неудачно шли боевые действия в Крыму. В

начале 1942 г. был сформирован Крымский фронт (командующий Д. Т. Козлов) с

целью освобождения Крыма. В январе-апреле 1942 г. было предпринято 3

попытки прорыва вражеской обороны, потерпевшие неудачу. Крымский фронт

вынужден был перейти к обороне. Однако никаких мер по укреплению обороны не

принималось, так как командование предполагало через некоторое время снова

наступать. Однако наступление долго откладывалось. К маю Крымский фронт

занимал оборону на самой узкой части полуострова, имея в своем составе 3

армии: 44-ю, 51-ю, 47-ю. Левый фланг, примыкавший к Черному морю, оказался

слабым, но мер по его укреплению также не принималось. В результате 8 мая

1942 г. противник перешел в наступление против левого фланга Крымского

фронта, прорвал оборону, и весь Крымский фронт потерпел тяжелое поражение,

причем численный перевес был на стороне советский войск [9]. Здесь основной

причиной поражения стало своеобразное «двоевластие» на Крымском фронте. С

одной стороны, был командующий фронтом Д. Т. Козлов, с другой -

представитель Ставки на Крымском фронте Л. З. Мехлис. Последний, вместо

того, чтобы помогать командованию фронтом, указывать на ошибки и помогать

их исправлять, мешал командованию, бесконечно перетасовывая руководящие

кадры, устраивая многочасовые бесплодные совещания и отдавая приказы через

голову командующего фронтом. Результатом явилось тяжелое поражение.

Таким образом, вина за поражение Крымского фронта в мае 1942 г. лежит,

с одной стороны, на командовании фронтом во главе с Д. Т. Козловым, с

другой стороны - на представителе Ставки Л. З. Мехлисе, а с третьей стороны

- лично на И. В. Сталине, который вовремя не пресек «двоевластие» на и не

заменил представителя Ставки на Крымфронте. Кроме того, не были точно

определены обязанности представителя Ставки. Таковые были определены только

задним числом - после поражения. Широко известно содержание его телеграммы

Л. З. Мехлису от 9 мая: «Вы держитесь странной позиции наблюдателя, не

отвечающего за дела Крымфронта. Эта позиция очень удобна, но она насквозь

гнилая. На Крымском фронте вы - не посторонний наблюдатель, а ответственный

представитель Ставки, отвечающий за все успехи и неуспехи фронта и

обязанный исправлять на месте ошибки командования. Вы вместе с

командованием отвечаете за то, что левый фланг фронта оказался из рук вон

слабым. Если «вся обстановка показывала, что противник с утра будет

наступать», а вы не приняли мер к организации отпора, ограничившись

пассивной критикой, то тем хуже для вас. Значит, вы ещё не поняли, что

посланы на Крымфронт не в качестве Госконтроля, а как ответственный

представитель Ставки.» Эта телеграмма была первым документом, определяющим

обязанности представителя Ставки и меру его ответственности [9]. Следует

указать, что за это поражение Л. З. Мехлис и Д. Т. Козлов были сняты с

занимаемых постов и снижены в звании.

Другие 2 частные наступательные операции - под Демянском и под

Ленинградом - также не дали положительных результатов. Советские войска

почти не продвинулись вперед. Правда противнику был нанесен большой урон,

но и потери советских войск были не меньше [8].

Поражение под Харьковым бесспорно неблагоприятно отразилась дальнейшем

на ходе боевых действий, так как Юго-Западный фронт этой неудачей был

сильно ослаблен, и когда гитлеровцы 28 июня 1942 г. начали генеральное

наступление, советская оборона была прорвана в один день [8,9]. Что

касается поражения в Крыму, то его влияние на обстановку на юго-западном

направлении было значительно меньшим, так как 11-я немецкая армия, которая

вела операции в Крыму, по их завершении (после взятия Севастополя 4 июля)

не была использована для наступления на юго-западном направлении, а была

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15