Экзистенциальный анализ. История, теория и методология практики

открытый характер человеческой жизни. В этом состоянии человек находится в

таком контакте с миром, в котором открывается единство бытия». (Duerckheim,

1989). Т.е. открытость бытию (Босс) и прозрачность для сути (Дюркхайм)

оказываются родственными понятиями.

Таким образом, мы можем видеть, что вместо одного экзистенциального

анализа перед нами предстает две весьма различающиеся в исходных

методологических основаниях версии, онтоценрический экзистенциальный анализ

и антропоцентрический экзистенциальный анализ. Понятно, что, как и все

возможные типологии, данное разделение носит условный характер, тем не

менее, на наш взгляд, оно помогает прояснить сущность такого явления как

экзистенциальный анализ. Если онтоценрический ЭА (Босс, Франкл, Дюркхайм) –

есть освобождение, раскрытие человека для его собственного бытия и, через

это освобождение – исцеление, то онтоцентрическую версию ЭА мы можем

рассматривать только в русле конкретной практики, например

психотерапевтической или педагогической.

В то же время антропоцентрический ЭА (Сартр, отчасти Бинсвангер и

Ясперс) походы, противопоставляющие себе другого человека как объект

исследования, более правильно рассматривать именно как исследование. Они

гораздо ближе, чем онтоцентрические АЭ подходы приближаются к классическому

научному типу исследования. Не случайно в этой связи, что клинические

описания Бинсвангера и Ясперса завоевали большую популярность и вошли в

золотой фонд психиатрии. Как уже ранее указывалось, Людвиг Бинсвангер,

попытавшийся совместить в одной концепции достоинства обоих подходов, попал

в парадоксальную и драматическую ситуацию, выражавшуюся зачастую в

методологической мешанине, вследствие чего он подвергался заслуженной

критике и со стороны представителей классической науки и со стороны

Хайдеггера, Босса и Франкла. В этом смысле, более честной представляется

концепция Ясперса, который в своей «Психопатологии» тщательно разводит

собственно научное исследование с его неизбежным субъект-объектным

разделением и то, что он называет «философствованием[36]».

В данной работе, говоря о науке, мы придерживались традиционного

классического понимания науки как метода исследования предполагающего

противопоставление субъекта исследования объекту исследованию. В настоящее

время происходят вполне обоснованные попытки найти новые, возможно более

адекватные современному этапу развития человечества методологические

основания науки, отражающие неразрывную связь между субъектом и объектом

исследования. В этом новом понимании онтоцентрические подходы

экзистенциального анализа, ясно артикулирующие это единство, могут

оказаться востребованными.

Совершенное особое место в ряду указанных авторов занимает концепция

экзистенциального анализа А.Лэнгле. А Лэнгле, являвшийся долгое время одним

из первых учеников Франкла, попытался дополнить и усовершенствовать

концепцию своего учителя, разработав с этой целью собственную концепцию

экзистенциальной мотивации, в которой отвел центральной для Франкла воле к

смыслу лишь четвертую часть «экзистенциального пространства». Более того,

он делает еще одну, очевидно «невозможную» для Франкла вещь, он разводит

смысл на онтологический, т.е. тот, который человек обретает извне (именно

онтологический смысл близок традиционному Франкловскому пониманию смысла)

и экзистенциальный, местоположение которого Лэнгле локализует в самом

человек, что сильно сближает его позицию с позицией Сартра. Согласно

Сартру, человек сам должен решить какой смысл ему выбрать – это пункт в

концепции Сартра больше всего подвергался критике со стороны Франкла.

Концепция экзистенциальной мотивации А. Лэнгле в некотором роде

напоминает пирамиду Маслоу. Также как и для Маслоу, для Лэнгле сначала

необходимо создание определенной базы, а потом уже возможно удовлетворение

духовных потребностей. Концепция мотивации Лэнгле вызывает определенные

ассоциации с концепцией «психологического территоризма» Е.Сидоренко, а

также с Эго-психологией и, не смотря на наличие большого количества

экзистенциальных терминов звучит как-то уж не слишком экзистенциально, за

исключением, пожалуй, первого экзистенциального мотива «Я есть». В целом в

концепции Лэнгле мирно, хотя и не слишком согласованно уживается его

собственная концепция, сильно тяготеющая к антропоцентрическим ЭА подходам

и заметно редуцированная онтоцентрическая ЭА ориентированная концепция его

учителя – Франкла.

Стоит еще раз подчеркнуть, что все указанные в данной работе

концепции обладают неповторимыми и уникальными чертами, которые мы

попытались раскрыть в главах, посвященных каждой из них. Например,

онтоцентрические походы, несмотря на свою идейную близость, довольно

существенно различаются в других методологических основаниях: если Босс

настаивает на холистической (без субъект-объектного разделения) модели, то

Франкл и научное исследование и психотерапевтическую практику видит сквозь

традиционную триаду тело-душа-дух. Что же касается Дюркхайма, то он в своей

концепции специально оговаривает аспекты человеческого существования,

касающиеся обоих моделей. В общем виде, можно говорить о том, что согласно

Дюркхайму, в развитии человека, в его движении по направлению к большей

прозрачности для сути, происходит интеграция душевного, телесного и

духовного в одну неразрывную целостность.

2. История

Как уже указывалось ранее, корни экзистенциального анализа ясно

локализуются в феноменологии Эдмунда Гуссерля[37], влияние которого на всех

последующих авторов бесспорно. На наш взгляд, именно феноменология

Гуссерля, а не психоанализ Фрейда, как считают к примеру Романов И.Ю. и

Руткевич А.М[38], следует признать основным источником экзистенциального

анализа как явления в психологии и психиатрии. (При этом имеется в виду не

поздний Гуссерль «Жизненного мира», а классический, если можно так

выразиться, Гуссерль «Логических исследований»). Не стремление найти

истинные мотивы поведения в глубинах бессознательного, а стремление выйти

путем редукции поверхностной эмпирии к сущностным инвариантным априорным

формам человеческого существования определило развитие экзистенциального

анализа на его начальном этапе. Именно влияние Гуссерля явилось

определяющим для таких авторов как Ж.П. Сартр, К.Ясперс и Л. Бинсвангер. К

ним также можно добавить довольно близких Бинсвангеру по духу Э.Минковского

и Р.Куна.

Определенное влияние на всех вышеизложенных авторов (кроме самого

Ясперса, разумеется, что, однако, тоже не бесспорно) также оказала

феноменологическая психопатология К.Ясперса, а позже его патографические

описания. В реферате Бинсвангера Ueber Phanomenologie, написанном им в

1922г. и явившемся в определенном смысле манифестом феноменологической

психиатрии Бинсвангер отталкивается от «Общей психопатологии» Ясперса, но

идет дальше него. Если для Ясперса феноменология – один из многих методов

психологического исследования в психиатрии, то для Бинсвангера – он главный

и определяющий. Что же касается Фрейда, то его влияние сказывается скорее

не столько в методологическом (имея в виду центральную философию), сколько

в методическом смысле, а именно в технике психотерапевтической практики.

Следующий мощный ствол, отпочковывавшийся от Гуссерля, – это Мартин

Хайдеггер, влияние которого на экзистенциальный анализ трудно переоценить.

Вышедшее в 1927г. «Бытие и время» явилось поворотным пунктом в истории

развития экзистенциального анализа. Хайдеггер подхватил тему размышлений

Гуссерля позднего периода – тему «очевидностей жизненного мира» и развил ее

на свой лад, во многом опираясь на греческие первоисточники, в частности на

досократиков, которых он читал в подлиннике и знал в совершенстве. Первым

эвристическую ценность метода Хайдеггера почувствовал Л. Бинсвангер, вскоре

объявивший фундаментальную онтологию Хайдеггера методологическим основанием

своей версии экзистенциального анализа. Действительно, в ряде положений и

высказываний Бинсвангера ясно прослеживается влияние Хайдеггера – это,

прежде всего, артикуляция неразрывного единства человека с бытием, в том

числе и попытка представления человека как Dasein – т.е. просвет бытия,

через которого сущие являются миру. В тоже время в своей концепции

экзистенциально априорных структур Бинсвангер – прямой последователь

Гуссерля. Если учесть, что помимо этих терминов Бинсвангер часто использует

термин «миропроект» в близком Сартру понимании этого понятия, а также

«структура бытия», которая иногда приближается к Dasein, а иногда к

экзистенциально априорной структуре, то возникает серьезная в

методологическом смысле путаница. Бинсвангер также первым сделал попытку

анализа человеческой экзистенции в Хайдеггерианских экзистенциалах

пространственности и темпоральности. Тем не менее, общая методологическая

позиция Бинсвангера как уже указывалось ранее, все-таки сближается в

большей степени с Гуссерлем, нежели с Хайдеггером, несмотря на обилие

Хайдеггерианской терминологии в его работах[39]. И именно такая позиция

позволяет ему говорить о своем методе как о научном.

Незадолго до начала Второй мировой войны Бинсвангер знакомит

неудовлетворенного фрейдистским обоснованием психотерапевтической практики

М.Босса со своими работами, а также с работами Хайдеггера. Некоторое время

Босс находится под влиянием Бинсвангера. Война прерывает научные изыскания

Босса. После войны в 1947г. Босс отправляется в Шварцвальд к опальному в то

время Хайдеггеру и предлагает ему сотрудничество и дружбу, которые

продолжаются около 25-лет вплоть до смерти последнего. По всем сложным

вопросам, прямо скажем, далеко не самой простой методологии, Босс имеет

возможность обращаться непосредственно к ее автору - Хайдеггеру, который

часто посещает его дом в Цолликоне. Их регулярные встречи, превратились

впоследствии в знаменитые Цолликонновские семинары, на которые иногда

собиралось до ста пятидесяти человек. Позже, в Цюрихе, незадолго до смерти

Хайдеггера в 1971г. при активном участии последнего был открыт Dasein

аналитический Институт Психотерапии и Психосоматики, являющийся и в

настоящее время основным центром экзистенциального анализа версии Босса-

Хайдеггера.

Стоит отметить, что Бинсвангер оказал заметное влияние на Ролло Мэя,

выпустившего в 1958 году совместно с Эрнестом Энджелом и Генри Эленбергом

книгу Existence, с посвящением Л.Бинсвангеру и Э. Минковскому. Книга

соответственно содержала вступительные статьи Мэя и соредакторов, а также

переводы случаев Илзе и Эллен Вест Людвига Бинсвангера, случай

шизофренической депрессии Эугена Минковского и переводы статей Ирвина

Штрауса и В.Е. фон Гебзателля. Данная книга открыла мир экзистенциальной

психиатрической и психологической мысли американцам. Мэй принял концепцию

экзистенциально априорных структур Л.Бинсвангера, которая у него нашла свое

отражение в структуре интенциональности. В этом смысле Мэй вслед за

Бинсвангером остается на Гуссерлианских позициях.

Несколько по иному складывалась судьба экзистенциального анализа В.

Франкла, философское основание концепции которого необходимо искать, прежде

всего, в иудео-христианской религиозной традиции, а затем уже в концепции

Шелера, Адлера и отчасти Фрейда. Франкл был лично знаком с Бинсвангером и

Хайдеггером и испытывал к ним большое уважение, что не мешало ему, однако,

подвергать концепцию Бинсвангера довольно жесткой и часто заслуженной

критике. Впрочем, Франкл иногда, как и его швейцарские коллеги, также

акцентирует внимание на укорененности человека в бытии и единстве бытия–в-

мире, в чем чувствуется хотя и несильное, но тем не менее ощутимое влияние

Хайдеггера. Франкл вырос в еврейской семье и был глубоко верующим

человеком. В юношеском возрасте он увлекся психоанализом и преписывался с

Фрейдом, затем учился у Адлера и некоторое время сотрудничал с ним, позже

впрочем, покинув его по идейным соображениям. В центр своей концепции

Франкл поставил духовное измерение человеческого бытия, несущее человеку

смысл его существования. В этом смысле экзистенциальный анализ есть

экспликация экзистенции человека с точки зрения логоса, духовного

ноологического измерения бытия, иными словами мы можем говорить об

экспликации способа существования человека, для того чтобы смог обрести

смысл своего существования. «Экзистенциальный анализ и Логотерапия – это

одно и тоже» – не однократно указывал сам Франкл. В соответствие со своей

религиозной и вместе с тем методологической позицией Франкл настаивает на

тройственной детерминации человеческого бытия. Имеется в виду телесная,

душевная (психическая) и духовная (ноологическая) сферы. Данная

тройственность находит у него свое отражение в концепции димензиональной

онтологии, т.е. онтологической тройственности проявлений человеческой

природы. Причем согласно Франкла, душа, тело и дух не есть нечто

противоположное, скорее они представляют собой разные аспекты одного и того

же единства. Таким образом, мы можем говорить о том, что корни

экзистенциального анализа Франкла скорее уходят к Шелеру, нежели к Гуссерлю

и Хайдеггеру, хотя влияние Хайдеггера не явно присутствует. В самой же

глубокой основе концепции Франкла легко обнаруживается его религиозно-

философская позиция, которая у него не отделима от научной и практической.

Что же касается экзистенциального анализа А. Лэнгле, то, начав как

ученик Франкла, Лэнгле заметно продвинулся в разработке своей собственной

концепции, нашедшей отражение, прежде всего, в его учении об

экзистенциальной мотивации. В его работах, как уже указывалось ранее,

уживаются ряд принципиальных положений Франкла, например, учение Франкла о

ценностях и свои собственные находки, иногда не очень согласующиеся с

позицией учителя.

Совершенно отдельно от основного русла экзистенциального анализа

развивался экзистенциально-инициальный подход Калфрида Дюркхайма. После

окончания в 1923 году Мюнхенского университета, Дюркхайм некоторое время

преподавал в Лейпциге и Киле, в тоже самое время, изучая работы Фрейда и

Юнга а также немецких гештальтпсихологов, со многими из которых он был

лично знаком. В течение продолжительного времени Дюркхайм дружил с видным

учеником Юнга – Эриком Нойманом. Известно, что на философию Дюркхайма

заметное влияние оказал Майстер Экхарт, которого также и любил и Хайдеггер.

Перед самой войной в 1937 году Дюркхайм уехал в Японию и прожил там до

самого окончания войны, изучая японскую духовную культуру. Вернувшись на

родину, Дюркхайм основал в 1948г. Центр Экзистенциально-инициальной

психотерапии в Тоодтмоос-Рютте (Шварцвальд), кстати говоря, не более чем в

двух-трех километрах от загородного дома Хайдеггера. Данный институт

функционирует и в настоящее время.

Несколько маргинальная позиция Дюркхайма может быть объяснена тем, что

он сам никогда не стремился ни к известности, ни к популярности, то есть

совершенно не предпринимал никаких усилий для распространения своего

метода, который рассматривался им не только как психотерапевтический, но и

как педагогический (вернее сказать онтогогический). Отсутствие

традиционного для психотерапевта в то время психоаналитического

образования, а также некоторая экзотичность его психотерапевтических

методов, в основу которых лег не психоанализ, а японские духовные практики,

также усиливали его маргинальность в психотерапевтическом сообществе.

Стоит, однако, оговориться, что хотя Дюркхайм и взял достаточно много на

Востоке, неправомерно было бы отнести его к ориенталистам, таким, например,

как Алан Уотс. Сам Дюркхайм локализует себя в западной духовной традиции,

и, на наш взгляд, являет собой действительный синтез обоих традиций, в

противоположность многочисленным контаминациям.

Таким образом, историческая география экзистенциального анализа

связана, в первую очередь с Германией, а затем со Швейцарией и Австрией. Во

временной перспективе мы можем говорить о зарождении экзистенциального

анализа в 20-е годы и развитии его как метода психологической и

психотерапевтической практики в середине и во второй половине XX века. В

методологическом плане на экзистенциальных аналитиков наибольшее влияние

оказали Э.Гуссерль, обусловивший антропоцентрическое направление

экзистенциального анализа и М.Хайдеггер положивший начало онтоцентрической

концепции экзистенциального анализа М.Босса. Концепция экзистенциального

анализа В.Франкла и идейно близкая к ней концепция К.Дюркхайма

методологически разрабатывались самими авторами.

Вышеуказанные институциональные образования Босса, Франкла и Дюркхайма

существуют и в настоящее время. Dasein аналитические общества и общества

экзистенциального анализа существуют во многих странах мира, одни из самых

авторитетных – это Английское общество экзистенциального анализа и

Швейцарское общество Dasein анализа.

7.2. Практика

Различия в методологических основаниях онтоцентрического ЭА и

антропоцентрического ЭА обуславливают их различие в походе к практике. Как

уже указывалось ранее, онтоцентрические АЭ подходы в большей степени

ориентированы на практику, в то время как антропоцентрические ЭА – на

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32