МЕНЮ


Фестивали и конкурсы
Семинары
Издания
О МОДНТ
Приглашения
Поздравляем

НАУЧНЫЕ РАБОТЫ


  • Инновационный менеджмент
  • Инвестиции
  • ИГП
  • Земельное право
  • Журналистика
  • Жилищное право
  • Радиоэлектроника
  • Психология
  • Программирование и комп-ры
  • Предпринимательство
  • Право
  • Политология
  • Полиграфия
  • Педагогика
  • Оккультизм и уфология
  • Начертательная геометрия
  • Бухучет управленчучет
  • Биология
  • Бизнес-план
  • Безопасность жизнедеятельности
  • Банковское дело
  • АХД экпред финансы предприятий
  • Аудит
  • Ветеринария
  • Валютные отношения
  • Бухгалтерский учет и аудит
  • Ботаника и сельское хозяйство
  • Биржевое дело
  • Банковское дело
  • Астрономия
  • Архитектура
  • Арбитражный процесс
  • Безопасность жизнедеятельности
  • Административное право
  • Авиация и космонавтика
  • Кулинария
  • Наука и техника
  • Криминология
  • Криминалистика
  • Косметология
  • Коммуникации и связь
  • Кибернетика
  • Исторические личности
  • Информатика
  • Инвестиции
  • по Зоология
  • Журналистика
  • Карта сайта
  • Экзистенциальный анализ. История, теория и методология практики

    конкретного Dasein задает горизонты опыта индивида и сам смысл этого опыта

    (Бинсвангер, 1999). Экзистенциальный анализ направлен на выявление ЭАС

    конкретного индивида и тем самым на прояснение главного смыслового

    контекста во всей его полноте и ясности. В этом смысле традиционные

    психоаналитические интерпретации не отбрасываются, а включаются в более

    широкий и более базовый смысловой контекст. Кроме того, Бинсвангер говорит

    о том, что не только символизируемое влияет на смысл символа, но и смысл

    символа влияет на символизируемое. Таким образом, главный смысловой

    контекст не статичен, он может меняться.

    2.5. Бинсвангер и Хайдеггер. Любовь и Забота.

    Соотношение фундаментальной онтологии Хайдеггера и экзистенциального

    анализа Бинсвангера – тема чрезвычайно сложная. Сложность заключается во

    многом в терминологии, которую использует Бинсвангер. В этом смысле он

    далеко не так систематичен и последователен, как преданный ученик

    Хайдеггера Медард Босс. В работах Бинсвангера понятия Бытие-в-мире,

    трансценденция, экзистенция, экзистенциальное априори, миропроект и Dasein

    часто выполняют роль синонимов, в тоже время иногда сохраняя определенную

    семантическую специфику.

    Не лучшим образом, дело обстоит и с некоторыми важными философскими

    положениями. Иногда Бинсвангер выступает в качестве прямого последователя

    Хайдеггера, как бы предоставляя феноменам возможность являться миру как они

    есть во всей полноте, а иногда пытается рассматривать феномены как бы с

    позиции трансцендентального субъекта, т.е. оставаясь верным Гуссерлю.

    Такого рода непоследовательность крайне затрудняет вопрос исследования

    соотношения концепций Хайдеггера и Бинсвангера. Тем не менее, мы можем

    выделить ряд существенных на наш взгляд отличий в их подходах:

    Во-первых, Бинсвангер говорит о своем критическом отношении к понятию

    заботы Хайдеггера. Бытие-в-мире как непосредственное бытие меня самого,

    обозначаемое Хайдеггером термином Забота, в смысле бытия пред-миром (т.е.

    бытия уже как бы одной ногой стоящего в будущем и предваряющее явление

    конкретного феномена, раскрывающего ему путь в настоящее). Бинсвангер

    корректирует Хайдеггера, обозначая бытие-в-мире нас самих как Любовь.

    Вернее, Бинсвангер оставляет одиночному модусу человеческого существования

    Хайдеггеровское название «забота», а дуальному и плюральному (Бытие-вместе)

    дает специальное название – Любовь.

    После прочтения «Бытия и Времени» Хайдеггера, Бинсвангер говорил о

    том, что книга произвела на него подавляющее впечатление: «Любовь стоит на

    холоде в этом проекте Бытия». Бинсвангер акцентирует разницу между Заботой

    и Любовью. Более того, он считал Любовь онтологической противоположностью

    Заботы. Интерпретировав собственное призвание Dasein не как заботу

    (Хайдеггер), но как любовь (Ueber-die-Welt-hinaus-Sein), трансценденцию же

    не как чрезмерность заботы (Ueberstiegs der Sorge), но как чрезвычайность

    любви (Ueberschwungs der Liebe). Бинсвангер усматривал в Любви момент

    вечного, имманентный Любви как таковой. Основанием Любви служит бытие-

    вместе. «Человеческая экзистенция как Со-бытийность в Любви». Любовь у

    Бинсвангера завоевала время, пространство и историю. «Даже когда я умру я

    все равно останусь частью этой Со-бытийности». (Каhn, 1962) Если человек

    говорит о себе, тебе, о ней, о нем не из этой Со-бытийности, он еще не сам,

    а только рядом с собой.

    У Заботы нет того аспекта вечности, что есть у Любви. То, что

    человеческая экзистенция может быть отчужденной не только по отношению к

    другим, но и по отношению к самому себе, подтверждает факт первичности

    (онтологичности) Любви и Бытия-вместе (Со-бытийности). По мысли

    Бинсвангера, психопатология должна быть описана из этих двух

    основополагающих моментов Заботы и Любви. Базируясь на результатах анализа

    психотических форм человеческой экзистенции, Бинсвангер утверждает, что мы

    часто можем наблюдать трансценденцию в смысле чрезвычайности любви, а не

    только в смысле чрезмерности заботы. Чрезмерность же заботы Бинсвангер

    склонен сопоставлять с психотическими формами аутизма больных. Бинсвангер

    уточняет соотношение заботы и любви, говоря о том, о том, что забота

    проявляется в трансценденции уже имеющегося мира, а любовь проявляется в

    трансценденции заботы.

    Во-вторых, очевидно еще одно существенное противоречие между

    Бинсвангером и Хайдеггером. Бинсвангер в книге “Основные формы и познание

    человеческого Dasein” (Binswanger, 1942) пытается показать, что “страх” и

    “трепет” вовсе не являются единственными экзистенциальными возможностями,

    благодаря которым неподлинное бытие (Mansein) становится бытием подлинным

    (Selbstsein). Согласно Бинсвангера подлинное бытие это не Mansein и не

    Selbstsein — а “любящее бытие-друг-с-другом”.

    В-третьих, если Хайдеггер говорил о том, что человек духовное

    существо, мало говоря о теле, то Бинсвангер утверждает, что «душа» и «тело»

    только абстракции. Сам же он выделял следующие модусы человеческого бытия:

    1) сингулярность, 2) дуальность, 3) плюральность. Человек

    живет и реализуется в этих модусах, без полноценного присутствия во всех

    трех, он ущербен.

    Критика Бинсвангера, со стороны М.Хайдеггера и М.Босса в основном

    сводится к следующему:

    1. Недопонимание разницы между Гуссерлевской феноменологией и онтологией

    Хайдеггера в целом.

    2. Непонимание Хайдеггеровского понятия заботы, которое Бинсвангер

    понимал исключительно в негативном ключе. По словам Хайдеггера,

    сказанным им на цолликоновском семинаре в доме М. Босса (Хайдеггер,

    1992), Забота охватывает все модусы человеческого бытия, как

    сингулярные, так и плюральные.

    3. Бинсвангеру так и не удалось преодолеть субъект-объектного членения

    реальности. В его работах Dasein выступает как один большой субъект.

    4. Бинсвангер видит ЭА как процедуру научного анализа, Босс же вслед за

    Хайдеггером видит Dasein анализ как процесс освобождения человека

    через позволение вещам, событиям, феноменам свободно раскрыться в

    мире, перейти из неявленного состояние в явленое.

    Следует отметить, что, несмотря на жесткую критику, Хайдеггер

    относился к Бинсвангеру с большим уважением. Известно, что Хайдеггер

    отправлял поздравительные письма по случаю дня рождения Бинсвангера, а

    также рекомендовал его книги к изданию немецкому издателю Гюнтеру Неске.

    Сам же Хайдеггер говорит о Бинсвангере как о продолжателе Гуссерля и Канта,

    так и не понявшем до конца постановку его вопроса о Бытии.

    Бинсвангер защищал себя от обвинений в непонимании Хайдеггеровского

    метода рассуждения. Он говорил о том, что он пропустил антропологический

    аспект в учении Хайдеггера и пытался его восполнить. Бинсвангер говорил о

    том, что он считает Хайдеггеровскую аналитику фундаментальной для

    психиатрии и на этом фундаменте он попытался построить здание своего

    экзистенциального Dasein анализа.

    ЭА Бинсвангера вырос из психологической, психиатрической мысли и наблюдений

    и попытался занять то место, где она была «слаба».

    По мнению Джекоба Ниделмана (Нидлман,1999) в своей концепции

    Бинсвангер попытался расширить онтологическую проблематику Хайдеггера до

    онтического уровня. Однако, хотя исследования Бинсвангера и являются

    онтическими, так как они касаются индивидуальных сущих — людей, тем не

    менее, они выходят за рамки сугубо онтической проблематики, так как они

    имеют отношение к тому, что делает возможным опыт отдельного индивидуума

    как такового. Дисциплину, которая занимается трансцендентально априорными

    структурами существования конкретного человека, Нидлман предлагает назвать

    метаонтической.

    2.6. Экзистенциальный анализ и психотерапия

    Как было указано ранее, в ЭА Бинсвангера психические заболевания

    понимаются как специфические способы трансценденции. В этом контексте

    психозы рассматриваются не как болезни мозга (которыми они, конечно,

    остаются с медицинской - клинической точки зрения), но как модификации

    фундаментальной структуры существования и структурных связей в бытии-в-

    мире, являющимся трансценденцией. Первичная задача психотерапии -

    установить суть этих изменений, для того, чтобы впоследствии осуществить

    возможную коррекционную работу.

    Психотерапия на основе экзистенциального анализа исследует жизне-

    историю пациента, точно так же как другие психотерапевтические методы

    делают это своим путем. Однако ЭА не объясняет патологические идиосинкразии

    согласно техникам какой-либо психотерапевтической школы или посредством

    привилегированных категорий. Вместо этого он занимается изучением

    модификаций тотальной структуры бытия-в-мире пациента. В качестве примеров

    Бинсвангер ссылается на свои статьи «О скачке идей», а также случай

    «Сюзанны Урбан» (Бинсвангер, 1999).

    Неврозы нам демонстрируют, как изменяется экзистенциальный процесс по

    сравнению с состоянием здоровья. ЭА таким образом открывает возможности

    экспликации структуры изменения экзистенциального процесса. Весьма

    существенным для понимания проблемы психических патологий оказывается тот

    факт, что ЭАС некоторых индивидов иногда задают слишком узкий горизонт

    возможного опыта индивида, например, миры Юрга Цюнда, Лолы Фосс, Элен Вест.

    В таких случаях создание нового более широкого смыслового горизонта может

    рассматриваться в том числе и как путь к психическому здоровью, путь

    освобождения от цепей патологии.

    Суть психического заболевания оказывается модификацией необходимой

    фундаментальной структуры Dasein и соответсвенно модификацией способов,

    какими мир доступен Dasein. Следствием такого рода модификаций является

    крайняя суженность жизненного проекта, который касается ограниченного

    количества аспектов, сторон существования Dasein и управляется на основании

    ограниченного количества тем или даже одной темы. Узость – означает в тоже

    время ограниченность способности понимания Dasein’ом самого себя. Dasein

    психически здорового индивида характеризуется относительной свободой в

    построении своих миров и проектов мира. В случае заболевания Dasein как бы

    отказывается от своих возможностей самоопределения.

    Экзистенциально-аналитическая психотерапия не просто показывает, Где,

    Когда и Что не смог реализовать пациент с точки зрения полноты его

    человеческого существования, но также и стремится донести до него этот

    опыт, причем настолько радикально насколько это возможно. Бинсвангер

    сравнивает ЭА психотерапевта с опытным проводником, который возвращает на

    землю неопытного туриста, заблудившегося подобно Солнесс, герою Ибсена,

    который заблудился в «воздушных высотах» или «эфирном мире фантазии». ЭА

    психотерапевт как бы старается вернуть его в мир полноты человеческих

    возможностей, показав ему, что тот мир, в котором он существует всего лишь

    одна из моделей возможных миров.

    Бинсвангер говорит о своего рода метауровне, на который выводит ЭА

    психотерапевтов. Ведь независимо от того, какой ориентации они

    придерживается — Фрейдистской, Юнгианской или какой-либо другой, они всегда

    находятся со своими пациентами на одной плоскости, плоскости общей

    экзистенции. ЭА психотерапевт относится к своему пациенту не как субъект к

    объекту, а как к экзистенциальному партнеру. Это не означает, что он

    рассматривает двух партнеров как электрические батареи, между которыми

    устанавливается «психический контакт». Для Бинсвангера – это встреча, по

    словам М. Бубера, «на остром краю экзистенции». Экзистенции, которая

    всегда в мире, не просто как я сам, а как также бытие-вместе-с-другим,

    связь и любовь. То, что с времен Фрейда называется переносом, в

    экзистенциально-аналитическом смысле есть вид встречи. Встреча – есть бытие-

    с-другими в подлинном присутствии в настоящем, в котором продолжается

    прошлое и рождаются возможности будущего.

    Как показывают примеры применения ЭА на практике, в качестве

    важнейших составных частей ЭА можно рассматривать анализ пространственности

    и темпоральности пациентов. Бинсвангер акцентирует особое внимание на

    проблеме времени. Что делает эту проблему центральной – это, то, что сам

    феномен трансценденции коренится в природе времени Dasein, в его

    одновременном присутствии в будущим и настоящем. Бинсвангер настаивает на

    том, что в экзистенциальном анализе психотических форм человеческого бытия

    не следует останавливаться до тех пор, пока не будут понятны вариации

    структуры времени пациентов. Например, в психотических мирах Бинсвангер

    отмечает, прежде всего, такие феномены как узость в экзистенциале

    пространственности и слипание в экзистенциале темпоральности.

    В мирах больных «экзистенциальная зрелость» и «подлинная» временная

    ориентация на будущее заменяется превосходством прошлого, того, что «уже

    имелось-в». Прошлое возвращается снова и снова, не осмысленное психотиком,

    не раскрытое им в его подлинном значении. (Binswanger, 1968)

    По словам Бинсвангера, ЭА, вместо разговора о теоретических

    конструктах, например, таких как «принцип удовольствия» и «принцип

    реальности», исследует и лечит, обращаясь к структурам, структурной

    артикуляции и структурным изменениям экзистенции. Он не в коем случае не

    рассматривает сознание в качестве своего единственного объекта, как это

    было ошибочно заявлено, но рассматривает целого человека, прежде всякого

    разделения между сознанием и бессознательным, телом и душой. ЭА исследует

    экзистенциальные структуры и их изменения относительно целостного

    существования человека. Очевидно, что экзистенциальный аналитик, поскольку

    он еще и терапевт, не может, по крайней мере в начале терапии, быть

    способным разделить сознательное и бессознательное, идущее из психологии

    сознания со всеми ее достоинствами и ограничениями.

    Бинсвангер видел что психотерапевтические возможности ЭА особенно ярко

    проявляются тогда, когда его пациенты показывали понимание их искаженных

    моделей и способов существования: изломы, изгибы и сокращения. Это

    понимание давало определенный психотерапевтический эффект.

    Согласно Бинсвангеру, нельзя говорить об ЭА как особом виде

    психотерапии. Мы не можем говорить о применении ЭА отдельно от других

    психотерапевтических методов и техник. Однако, он может быть эффективным,

    только выполняя свою центральную задачу – открыть пациенту понимание

    структуры человеческой экзистенции, и позволить ему «найти свой путь из

    невротического или психотического, потерянного, «продырявленного» и

    разделенного способа существования в свободное бытие возможностей

    реализации потенциала своей экзистенции» (Бинсвангер, 1968). Эта

    предпосылка предполагает, что экзистенциальный аналитик, поскольку он еще и

    психотерапевт, находится не только в позиции аналитика и этим

    ограничивается, но также, что он должен делить риск своей собственной

    компетенции в борьбе за свободу его партнера.

    Экзистенциальный анализ сновидений

    Здесь Бинсвангер отходит от всякого рода теоретических «объяснений»

    особенно от тех, которые апеллируют к сексуальной тематике

    (психоаналитическая традиция). ЭА рассматривает сны как особенный путь

    бытия-в-мире, другими словами, как специфический мир и специфический способ

    существования. Биннсвангер утверждает, что во сне мы видим целого человека,

    полностью в его проблемах в других экзистенциальных модальностях по

    сравнению с состоянием бодрствования, но с более априорно артикулированной

    экзистенцией. Именно поэтому сны имеют первостепенное значение для

    экзистенциального аналитика. На основе структуры сновидения аналитик

    показывает пациенту структуру его бытия-в-мире в целом, а затем освобождает

    его для тотальности экзистенциальных возможностей бытия, иными словами для

    открытой решительности. Он может, пользуясь выражением Хайдеггера,

    восстановить (вернуть к целостности) экзистенцию от сноподобного

    существования подлинной способности быть собой.

    Экзистенциально-аналитическое отношение к сновидениям Бинсвангер

    изложил в статье “Сновидение и экзистенция” (Traum und Existenz 1930) —

    один из первых текстов Бинсвангера посвященных экзистенциальному анализу. В

    этой работе Бинсвангер дает экзистенциально-аналитическое описание

    “возвышения и падения” (Steigens und Fallens) и соответствующие этим

    экзистенциальным характеристикам Dasein структуры бытия. Описать, соотнося

    их с “настроенным” (gestimmten) пространством мира индивидуума (Бинсвангер,

    с.195-217).

    В данной работе за образом “падающей птицы” Бинсвангер пытается

    увидеть “падение” как сущностную характеристику человеческого бытия. Пафос

    статьи — это утверждение самостоятельной значимости явленного и не

    нуждающегося в истолковании содержания сновидения как проявления движения

    экзистенции человека. Отвечая на вопрос Кто (Что) есть субъект сновидения,

    Бинсвангер говорит о том, что этот субъект есть само воспаряющее,

    утончающееся. Падение же — есть обратная этому воспаряющему характеристика

    скользящего вниз в нирвану разложения формы. Согласно Бинсвангеру, субъект

    не может быть явлен иначе, нежели как в движении ввысь. Останавливаясь в

    своем поступательном движении “к небу”, субъект умирает. Субъект, в конце

    концов, это выбор “проснуться” (“Спящий человек — есть жизненная функция,

    Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32


    Приглашения

    09.12.2013 - 16.12.2013

    Международный конкурс хореографического искусства в рамках Международного фестиваля искусств «РОЖДЕСТВЕНСКАЯ АНДОРРА»

    09.12.2013 - 16.12.2013

    Международный конкурс хорового искусства в АНДОРРЕ «РОЖДЕСТВЕНСКАЯ АНДОРРА»




    Copyright © 2012 г.
    При использовании материалов - ссылка на сайт обязательна.